Девочка со спичками. Екатерина Тюхай

все уже разъехались, а Кира, не привязанная толком к полупустой квартире в Москве и не обремененная никакими обязательствами, оставалась обычно допоздна.

      Он поставил ногу на асфальт и поднялся во весь рост между двух телохранителей – узкоплечий, с длинными руками и ногами, еще более худой, чем в своих стримах, уставший, но с безупречно уложенными на пробор волосами и провалами темных глаз, совсем нечитаемых в сумерках.

      Соколов плавно осмотрелся и будто принюхался, как гончая, и безошибочно уставился в нишу рядом со служебным входом, хотя Кира стояла не под фонарем и старалась быть максимально тихой и незаметной.

      Президент улыбнулся одними уголками рта, увидев огонек ее тлеющей сигареты:

      – Здравствуйте, Кира Евгеньевна. Нашелся час в расписании, захотелось узнать, как вы устроились на новом месте. Покажете мне «Капсулу»?

      Кира смотрела на него и видела в его позе, в выражении лица и фигуре совсем не то же самое – точнее, нечто совсем иное, чем у тестировщиков из электронной очереди.

      Тестировщики делали это каждый в своих целях, не понимая, на что идут и что ждет их по ту сторону.

      А Соколов хотел этого. Как фанатик или больной, она не знала точно, но он был готов.

      И Кира словила – на одно мгновение – в его изменившемся лице, что он думал об этом все то долгое время, что его не было.

      Думал о той стороне.

      – Добрый вечер, Игорь Александрович, – спокойно ответила она. – Конечно.

* * *

      Холл научного центра сиял от мелких лампочек, которые хаотично расползались по плавным изгибам потолка. Он имитировал поверхность мозга, и казалось, что посетители попадают внутрь чьей-то головы.

      Соколов ничего не объяснял, не отдавал указаний – он даже не протянул ей руку, чтобы зафиксировать наконец их знакомство, словно это было что-то само собой разумеющееся.

      – Итак, что вам было бы интересно? – Невольно копируя Стрелковского, Кира слегка раскачивалась с носков на пятки.

      – Удаление эмоций и воспоминаний, – коротко ответил Соколов.

      – Э-э-э. Вот так сразу?

      – Ну, я же не о себе.

      – А о ком?

      Он замолчал, разглядывая потолок. Кира пока не наловчилась бескомпромиссно резать его глазами, хотя долго репетировала эту встречу перед зеркалом. Ее взгляд все время соскальзывал, как будто президент был покрыт каким-то водоотталкивающим гелем или густым, плотным воздухом; он словно электризовал пространство вокруг, и Кира не знала, куда себя девать – и от этого ощущения, и от повисшего молчания.

      «Что, блин, ты хочешь, чтобы я сказала?! Спасибо?»

      Соколов улыбнулся:

      – Рад, что вам здесь понравилось. Если честно, я ожидал, что вы останетесь на Ленинском, поставите палатку посреди стройки, а мне придется приезжать и вызволять вас оттуда со спасателями.

      – Вы хотели сказать «выдворять»?

      Соколов рассмеялся – будто кусочки льда в стакане застучали. Вот ровно так же он смеялся в клубе,