Особист. Павел Барчук

Максим Сергеевич?

      Он мялся в дверях, ожидая моего ответа. Вообще, если честно, сильно хотелось ответить: «Не разрешаю». Но стало мужика жаль. Итак весь испереживался. Стеганет еще товарища какой-нибудь апокалиптический удар на нервной почве. Не дай бог. С этим начальником отдела я хотя бы понял, как себя вести, что говорить, чем прижать, в случае необходимости. А нового назначат, хрен его знает, во что выльется.

      – Входите. – Я махнул рукой, приглашая Владимира Александровича в его же кабинет, который на время перешел в мою собственность.

      Калинин строевым шагом протопал к столу и остановился напротив.

      – Максим Игоревич, Вас устраивает это рабочее место? Может, есть какие-то пожелания?

      – Пожеланий нет. Хотя… – Я поерзал на неудобном стуле. Как же все тут не приспособлено для комфортной работы. Да и кушать, честно говоря, охота.

      – Знаете… Хочу забрать в гостиницу все личные дела сотрудников для более детального изучения. Вы не возражаете?

      Конечно, глубоко плевать, что он там, возражает или нет. Но соблюсти приличия необходимо. Все-таки местная власть нуждается в том, чтоб ее совсем уж мордой в грязь не тыкали.

      В номере тоже, далеко не пятизвездочный уровень. Но там, хотя бы, имеется кровать. Всяко лучше этого ужасного стула. А то если что и заработаю в новой жизни, так это геморрой.

      – Конечно, нет. Если Вам нужно и так удобно, я не имею ничего против. Все в вашем распоряжении…

      Калинин готов был отдать мне эти дела в вечное пользование. Лишь бы руководитель остался доволен. Интересно, только для Владимира Александровича я такое большое начальство? А в Москве, что?

      – Хорошо… И еще… В первую очередь, данные по этому Маслову подготовьте. Все, какие имеются.

      – Так в личном деле… – Начал было Калинин, но тут же замолчал, заметив мой очень многозначительный взгляд.

      – Владимир Александрович, я разве плохо выразился? Непонятно? Все данные.

      Сделал охренеть, какой акцент, на слове «все». Неужели и этого не поймёт? Однако, выражение лица Владимира Александровича совсем не тонко намекало, смысл он, как раз, понял. А вот дать ему мне нечего.

      – Подождите… – Я даже поднялся из стола, обошёл его и замер напротив Калинина. – Вы хотите сказать, что главный инженер специальной группы… я сейчас особо обращаю Ваше внимание… группы, которой была поручена модернизация бомбардировщика, являющегося, так сказать, основной, сдерживающей врага, силой нашего ПВО, имеет у вас всего лишь эту скромную папочку с биографическими данными и заслугам перед заводом? Правильно понял ваше красноречивое сопение?

      Я обернулся к столу, а потом толкнул стопку из серых папок, лежавших там, в сторону. Сложил сам перед тем, как мы вышли из кабинета и отправились в отдел главного технолога. Личные дела веером рассыпались по столешнице. Я взглядом нашёл нужную фамилию, дёрнул папку, а потом бросил ее отдельно от остальных.

      – Вот это, все, что у Вас есть на Маслова? Серьёзно? Он что, ангел? Ни с кем не