13-й отдел НКВД. Книга 3. Павел Барчук

именно здесь, в парке рядом с убитой девушкой. И это не старая жертва из первых трёх. Ни хрена. Новая.

      Вернее, теоретически, мое наличие тут, а не в 1941 – работа Звезды Давида. Но какого черта я очнулся в столь сомнительном виде и в столь сомнительных условиях. Как бы то ни было, сейчас надо исчезнуть со всех радаров. Я – мент. Я знаю, что говорю. Пояснять явившимся патрульным, а они сто процентов того и гляди явятся, кто такой Иван Сергеевич Симонов, не улыбается. Документов с собой нет. Даже если это будут знакомые пацаны, то первое, что придет в голову, Симонов чокнулся и пошел убивать. Ну, потому что я бы так и подумал на месте любого ППСника. По крайней мере, раньше, этак на пару своих мистических командировок назад, именно версия о причастности человека с ножом в руке к убийству, несомненно первой пришла бы мне в голову. Кем бы этот человек не являлся. Ибо все предельно ясно для постороннего взгляда. Есть труп, есть орудие убийства, есть я, по уши в крови жертвы, а вот почему-то ни на секунду не сомневаюсь, что это именно кровь убитой девушки.

      Сука, сука, сука… Да как вообще вся творящаяся в последнее время вокруг меня хрень из обычной задницы превратилась в особо глубокую задницу.

      Я вскочил на ноги. Крик случайной свидетельницы эхом доносился со стороны домов. Там сто процентов уже нашлись ещё люди. У нас же народ до жути любит все такое. Стоят, наверное, камеры на телефонах настраивают и посты строчат. Ночь на улице, но теплая, летняя. Народу гуляет до хрена. Скорее всего, вызвали ментов. Очень хочется выйти из парка к истерящей владелице мопса и сказать с серьезным лицом: «Вызывали полицию? Мы уже здесь».

      Но ни хрена, конечно, не смешно. Если это действительно моя реальность, то через кусты можно выскочить к новостройкам, потом начинается старый квартал.

      Больше не сомневаясь ни в чем, ибо сомневаться уже опасно для собственного благополучия, рванул в ту сторону, где имелся шанс скрыться от несущихся на меня тараном проблем. Быстро нагнулся, подхватил с земли нож, а потом начал действовать.

      Кусты практически перескочил одним заходом. Кенгуру в Австралии нервно вздрогнули от конкурента. Несся, будто заправский африканский козел во времена засухи к водопою. Судя по реакции тела, оно – мое, родное. Ощущаю, как перекатываются мышцы, как напряжён пресс. Все на месте. Физическая форма такая же, какая имелась на момент моей первой встречи с Клетчатым.

      Расчет, к счастью, оказался верным. Все нормально с окружающей действительностью. Новостройки те, что и должны быть. Потом – старый район. Метнулся в глубину пятиэтажек, где максимально мало света. Теперь должны быть гаражи. Там можно сесть и подумать.

      Едва оказался среди железных коробок, в которые местные мужики ставили своих лихих коней, нашел взглядом самый темный угол, там ещё имелись сваленные деревья, направился к ним и в изнеможении плюхнулся на стволы берёзок. Знал, что они тут. Буквально несколько дней назад сосед,