Костяная кукла. Холли Блэк

крикнул Зак. Он еще ни разу не говорил в таком тоне со своим отцом, да и вообще ни с кем из взрослых. – Что ты с ними сделал?

      – Не устраивай истерики! – отрезал отец.

      – Лиам! – повысила голос мать.

      – ВЕРНИ ИХ! – закричал Зак. Он вышел из себя, и ему было уже на все наплевать.

      Отец молча смотрел на него. На его лице отразилась неуверенность.

      – Я выбросил их. Прости. Я не думал, что ты так сильно расстроишься. Это ведь просто пластиковые куклы.

      – Так они в мусорном контейнере? – Закари кинулся из дверей и сбежал по ступенькам. На обочине стояло два помятых мусорных бака. Он неуклюже стащил крышку с одного из них и бросил, не глядя, на дорогу.

      «Пожалуйста, – билось у него в голове. – Пожалуйста, пожалуйста».

      Но мусорный бак, к несчастью, оказался пустым. Мусор уже увезли.

      Он почувствовал, что задыхается. Вильям Клинок, Макс Хантер и все остальные. Они потеряны навсегда. Без них больше не будет игры. Он вытер выступившие на глаза слезы краем футболки.

      Потом поплелся обратно к дому. Отец ждал его на пороге.

      – Эй, прости меня, – сказал он.

      – Не пытайся больше стать мне отцом, – проговорил Зак, проходя по ступенькам мимо него. – Слишком поздно. Ты опоздал на много лет.

      – Закари, – позвала мать, поднимаясь с места, чтобы обнять его, но он даже не повернулся. Отец, понурившись, глядел ему вслед.

      В своей комнате Закари лег на кровать и уставился в потолок, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами. Он не стал делать уроки. Он отказался от ужина, хотя мать принесла тарелку к нему в комнату и оставила на столе. Он не переоделся в пижаму. Он даже не плакал.

      Закари вертелся в кровати, рассматривая тени на потолке и чувствуя, как вместо того, чтобы успокоиться, начинает злиться еще сильнее. Он был зол. На отца за то, что из-за него больше не будет игры. На мать за то, что приняла отца обратно в дом. На Поппи и Элис, которые не потеряли свои игрушки. На себя за то, что повел себя как маленький ребенок, каким и считал его отец. За то, что горевал по Вильяму Клинку и другим куклам, будто они настоящие.

      Гнев свернулся кольцом у него в животе и тянулся к горлу. Заку казалось, что он душит его. Наконец он понял, что не должен никому рассказывать о произошедшем, иначе не сможет удержать гнев внутри.

      А единственным способом ничего не рассказывать и не объяснять было забыть об игре.

      Глава 3

      На следующее утро Зак вяло ковырял хлопья с молоком. Мать налила себе вторую чашку кофе. Сквозь пыльное стекло просачивался тусклый утренний свет, высвечивая круги, оставшиеся от мокрых чашек на поцарапанном кухонном столе, и слабый зеленоватый контур – космический корабль, который Зак как-то нарисовал на нем фломастером. Он обводил пальцем едва заметный рисунок.

      – Вчера вечером отец звонил в компанию, занимающуюся сбором мусора, – сказала мать.

      Зак моргнул и поднял голову.

      Она отпила кофе из кружки.

      – И в переработку отходов. Спрашивал, можно ли как-то вернуть твои игрушки. Предлагал даже поехать и поискать