Новичок. Аристарх Риддер

лет. Вообще на вбрасывании играют центры, но кто его знает, зачем против меня поставили крайка. Да и какая сейчас разница. Он мне в отцы годился на самом деле, и из-под его шлема выбивались волосы с ранней сединой.

      Но сейчас не время отдавать дань уважения чужим сединам.

      – Как ты, малой? – спросил меня Кутергин. – Рад что Сашка тебя тогда не слишком сильно помял.

      Он имел в виду Каменского, защитника первой пары, который стоял на нашей синей линии.

      – Я тоже, – коротко бросил я и сосредоточился. Вот судья замер рядом с нами, а потом случилось оно, первое вбрасывание в моей новой жизни.

      В той жизни у меня были хорошие учителя, в какой-то момент тренеры в российских спортшколах, наконец, осознали, как важно иметь преимущество на вбрасывании, и я был одним из лучших в этом аспекте игры. Да, сейчас мои руки очень неуклюжие по сравнению со мной прошлым, но и того, что есть, хватило. Неуловимое движение, и вот я уже откинул шайбу нашему защитнику – Ринату Галлимуллину.

      Тот принял шайбу, проехал за воротами и отдал пас своему брату Рустаму.

      Игроки «Автомобилиста» не стали встречать нас в нашей зоне и дали время, чтобы Рустам выехал в среднюю зону.

      А там уже его встретил всё тот же Кутергин. Силовой приём, и вот Рустам полетел на борт.

      Правда, я понял, что произойдёт с нашим защитником и подстраховал его. Шайба оказалась у меня на крюке, а навстречу мне полетел левый крайний соперника.

      Клюшка, конёк, клюшка, дёргаюсь налево, борт, снова клюшка, и вот уже противник отыгран, я – в чужой зоне, а передо мной несколько метров чистого льда.

      Видя, что происходит что-то неладное, на меня выдвинулись сразу два игрока «Автомобилиста» и тем самым дали пространство для игроков моей тройки. В правом круге вбрасывания оказался свободным Саша Серебрянников, а наш тезка Просвирин проскользнул мне за спину и оказался один за воротами.

      Братья Галлимуллины, оба почему-то замешкались в нашей зоне, но сейчас они мне и не нужны.

      Не дожидаясь, пока здоровенные лбы из «Автомобилиста» снесут меня ко всем чертям, я с неудобной руки покатил шайбу Просвирину и, протиснувшись между оставшихся не у дел игроков соперника, выкатился прямо перед воротами. До моего полного тёзки, Александра Семёнова, который защищал ворота свердловцев было метров семь, не больше.

      – Сашка, пас! – закричал я, и Просвирин меня услышал.

      Чёртова шайба запрыгала на совсем неидеальном льду свердловской арены, но на моё счастье легла как нужно.

      Богатырский замах из-за ушей, щелчок и… вынимааай вратарь! 1–5!

      – Отличная смена, ребята, – услышал я, когда приземлил свою задницу на скамейку.

      Прокофьев был очень доволен.

      Ну да, хорошо получилось, мы были на льду, дай бог, секунд двадцать, а счёт уже размочили.

      Следующий шанс мне представился через три минуты. Витя Ларин сфолил в средней зоне, и мы остались вчетвером. При этом защитник «Автомобилиста»