Замок с охотничьими угодиями. Сергей Оксанин

>

      Что-то очень серьезное, подумал Пéтрович. То, что заставляет столичного адвоката лететь на другой конец света. А раз серьезное, значит интересное. Так тому и быть:

      – Элиза, без вопросов. Он столько тебе помогал, что мы не можем ему отказать. Напиши ему сообщение и спроси, когда нам его ждать?

      И вот сейчас Пéтрович встречал доктора Эдера. Увидев нотариуса, входящего в зал прилета, аудитор помахал ему рукой. Нотариус прошел паспортный контроль и подошел к Пéтровичу:

      – Здравствуйте, доктор! Благодарю вас уже за готовность мне помочь. И простите, если мой визит принес вам и вашей жене беспокойство. Я уже забронировал себе отель и отлет на завтра, так, чтобы это беспокойство не было продолжительным.

      – Доктор Эдер, я буду рад вам помочь. Если, конечно, смогу. Элиза нас уже ждет.

      – Доктор Пéтрович, я понимаю, что у вас нет секретов от жены, но и вы поймите меня правильно. Конечно, я хочу вначале ее увидеть и поблагодарить за содействие, а также рассказать, как идет продажа ее дома. Но суть моего дела я хотел бы обсудить тет-а-тет.

      – Понимаю, – ответил аудитор. – Тогда мы сделаем так. Мы все вместе пообедаем, а потом вдвоем выйдем на террасу, и вы мне все расскажите.

      Обед прошел за обсуждением продажи дома. Покупатели не спешили, рынок был на спаде, и нотариус советовал подождать до рождества. Наконец, Элиза взяла Лео за руку:

      – Друзья, я вас покидаю, – она бросила понимающий взгляд на мужа, – чтобы почитать Лео сказку и уложить спать.

      Хозяин с гостем вышли на террасу и сели в тростниковые кресла за журнальный столик. Иветта уже обо всем позаботилась. На столике стояла бутылка виски, ведерко со льдом для гостя, содовая, два массивных стакана и мерная рюмка.

      Пéтрович поднял бутылку и посмотрел на нотариуса:

      – Только не очень много, – сказал тот.

      – А я помногу и не наливаю, – улыбнулся Пéтрович и взял свободной рукой мерную рюмку. – Пятьдесят миллиграммов вас устроят?

      Нотариус кивнул головой, а когда хозяин разлил виски, то положил в свой стакан два кусочка льда. Да, подумал Пéтрович, мой гость не большой поклонник виски. Знатоки не добавляют в «Лагавулин» лед даже в тропиках.1

      Эдер сделал глоток и начал рассказ:

      – Несколько лет назад ко мне обратился один мой давний клиент с не совсем обычной просьбой. Наверное, вы знаете, что в Восточной Европе сейчас идет реституция прав собственности, национализированной после войны. Мой клиент – потомок древнего дворянского рода, которому там принадлежал замок и охотничьи угодья. Во время войны замок фактически был оккупирован нацистами. Они его использовали по назначению. Для охоты. И родители моего клиента вынуждены были тесниться на людской половине. А когда кончилась война, отца моего клиента обвинили в коллаборационизме. Поэтому замок с угодьями был конфискован. Как вы понимаете, обвинение в коллаборационизме было надуманным. Просто новые власти не могли пройти мимо такого лакомого куска. Семья моего клиента была вынуждена эмигрировать, а новые власти стали использовать замок также по назначению. Для отдыха и развлечений новой номенклатуры. Когда начался процесс реституции, мой клиент решил попытать счастья. Я подготовил все необходимые бумаги. Но, когда тамошняя бюрократическая машина начала двигаться, произошло несчастье. У моего клиента случился сердечный приступ во время попытки ограбления его дома. Поэтому мне пришлось переделывать все бумаги, на этот раз в пользу старшего сына. К сожалению, старший сын был совсем непохож на своего отца. Откровенно, очень разнузданный тип. И без особых средств. Так что все расходы по реституции взял на себя младший сын моего клиента. Настоящая копия своего отца. Он высококлассный доктор, известный гинеколог, и работает в одном из наших самых престижных медицинских центров. Кстати, именно он оплатил и мою поездку к вам.

      Дело уже близилось к завершению, как опять произошло несчастье. Во время семейного ужина старший брат был отравлен. Полиция начала расследование, но его перспективы очень туманны. Я поделился этим со своим отцом, который изначально и вел дела той семьи, и он посоветовал обратиться к вам. Ведь именно благодаря вам фрау Пéтрович, в бытность фройляйн Консилиа, вернулась под сень нашего нотариального дома. О вас даже не надо было наводить справки. Ваше имя известно всем нашим юристам, работающим на стыке хозяйственного и уголовного права.

      – Доктор Эдер, – пригубив виски, сказал Пéтрович, – мне лестно это слышать, но вы же приехали не для того, чтобы расточать мне комплименты. Так что давайте переходить к сути дела.

      – Она такова, – продолжил нотариус. – В этой семье было установлено правило майората. Надеюсь, что вы знаете, что это такое?

      – Конечно, – ответил Пéтрович. – В той семье, дворецкий который однажды позвонил вашему отцу и попросил об услуге для фройляйн Консилиа, также был установлен майорат.

      – Совершенно верно. Но в нашем случае он создает проблемы. У старшего брата, ныне покойного, есть сын. Несовершеннолетний. Именно к нему и переходит вся семейная собственность, в том

1

Lagavulin – марка одного из самых известных шотландских односолодовых виски.