7 футов под Килем. Анастасия Таммен

Господи, да куда он поставит еще одну награду? В его спальне две стены занимали полки со всевозможными медалями и кубками, которые их домработница полировала с большей тщательностью и любовью, чем семейное серебро.

      При мысли о спальне Патрика меня резко замутило, перед глазами запрыгали черные точки. Может быть, он и помнил о моей лучшей подруге, но делал то, о чем меня просила мама, – жил дальше. Вот так просто. Но моя жизнь остановилась в тот момент, когда машина с подвыпившим водителем за рулем осветила велосипед Эммы светом желтых фар…

      Я прокашлялась, чтобы избавиться от комка в горле.

      – Патрик, на похоронах я говорила серьезно. Между нами все кончено.

      Он несколько раз моргнул. Улыбка наконец сошла с его пухлых губ.

      – Думал, что ты это на эмоциях…

      Я молча смотрела на него, не давала ему зацепок переубедить. Сама еле стояла на ногах.

      – Хорошо. Я понял… Но, если что, ты знаешь где меня найти.

      Я развернулась и поспешила по коридору как можно дальше от Патрика. После всего случившегося его близость стала для меня невыносимой.

      В пятницу на большой перемене после урока физики я вытащила из рюкзака пластиковый контейнер с ланчем. Помимо бутербродов с мягким сыром и ветчиной внутри лежали огурцы в форме звездочек и круглые оладья. У моей мамы имелся целый ящик со всевозможными формочками: от комет до оленей, от паровозиков до ангелочков. Мне восемнадцать лет, но она и ее чертов перфекционизм каждый раз превращают мой обед в произведение искусства, как будто украденное из художественной галереи, которой она руководила.

      – Только через мой труп вы устроите пенную вечеринку вместо выпускного!

      Я обернулась. За соседним столиком ребята из параллельного класса громко спорили о выпускном, смеялись и активно жестикулировали.

      Черт.

      Огурец застрял в горле, и я с трудом проглотила его. Если бы не авария, сейчас бы я точно так же сидела и спорила с Эммой, потому что мы возглавляли оргкомитет нашего класса. Собственно, с негласного одобрения одноклассников мы были его единственными членами.

      Обычно наши разговоры о выпускном происходили по одному и тому же сценарию: я записывала новые шикарные идеи в маленький красный блокнот, который сейчас лежал в моей каюте на яхте отца, приходила к Эмме, зачитывала идеи вслух, а она камня на камне от них не оставляла.

      «Слишком дорого! Никто не даст купить тебе тысячу бумажных фонариков!»

      «Луиза, какие живые бабочки? Где мы их возьмем?»

      «Настоящие цирковые акробаты? Ты издеваешься, правда?»

      После этого с присущей ей прагматичностью мы начинали искать реальные варианты.

      Эмма, как же я по тебе скучаю!

      – Надо все-таки решить, что делать, – снова донеслось с соседнего стола. – Время поджимает.

      Они были правы. Это только казалось, что до выпускного в конце июня уйма времени. По факту надо было поторапливаться, иначе все хорошие рестораны забронируют, а диджеев и фотографов разберут.

      Я захлопнула