Сердце Гудвина. Ида Мартин

убили, – простонала я.

      – В смысле?

      Тим, который видел, что произошло, рассмеялся:

      – Шеф, гони в больницу.

      – А? Что? – задергался водитель, бросая взволнованные взгляды в зеркало заднего вида. – Кого-то тошнит? Подождите, я дам вам пакетик.

      – Все нормально, – успокоила его я и показала мальчишке кулак. – Жива. Пока что.

      – Пока? – Ксюша нахмурилась. – Ты зачем это сказала?

      – Просто пошутила, ничего такого.

      Она больно сжала мои пальцы, и я едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть.

      – Не нужно так шутить.

      В ответ я ущипнула ее, и мы стали возиться, щекоча, кусая и щипая друг друга. Машина заполнилась визгом и смехом.

      Оставшуюся часть пути по сторонам я больше не смотрела. Если не видеть знаки, можно считать, что их нет. Я бросала взгляды на Тима, отчетливо осознавая, что эта поездка – мой последний шанс, и если в этот раз он не проявит заинтересованности, то одиннадцатый класс я окончу без увлекательного романтического приключения и головокружительных поцелуев на выпускном. При мысли о поцелуях в животе встрепенулись бабочки, а сердце взволнованно забилось. Думать о любви было намного приятнее, чем прислушиваться к внутреннему голосу.

      Дом у Матвея оказался трехэтажным, большим, облицованным серым камнем, с красной ломаной крышей. На участке стояли еще две постройки в том же стиле: гостевой домик с тремя комнатами на каждом из двух этажей и баня, к которой примыкал застекленный навес с бассейном.

      Свежая нежная травка на лужайках была идеально скошена, бетонные клумбы у главного входа пестрели анютиными глазками, а во дворе, возле кирпичной площадки с мангалом, благоухали роскошные кусты разноцветной сирени: белой, розовой, пурпурной, лиловой и даже лимонно-желтой.

      Матвей встретил нас у ворот и сразу все показал.

      – Ходите где хотите, делайте что хотите. Только огромная просьба – ничего не ломать и не крушить, иначе выставлю вам счет с учетом услуг психолога, к которому мне придется обратиться после полученных от родителей люлей. Будет тошнить – туалет есть на каждом этаже. Кто до него не дойдет, будет расплачиваться позорными фотками, которые я обязательно выложу. Для секса есть гостевой домик, а кого застукаю в большом, оплатит клининг всего дома. Есть можно все, что увидите, то, что нельзя, я уже спрятал.

      – Все-все, – перебил его Степа, – мы правила знаем: курить на улице, ночью песни не горланить, за территорию поселка без тебя не ходить, горячую воду экономить, соседских кошек не ловить… Что там еще?

      Он посмотрел на Тима.

      – Пароль от вайфая – число Неппера, – подсказал тот.

      – Вот и отлично, – Матвей похлопал его по спине. – Тогда девчонкам сами все объясните. Кстати, вы первые, и у вас есть возможность выбрать комнаты.

      – Ну, ва-а-аще, – ахнула Ксюша, – прям как в отеле.

      – А то! – Матвей подмигнул ей. – Вас двоих могу поселить в большом доме.

      – Отлично! –