Накануне 1941 года. Гитлер идет на Россию. О. С. Смыслов

(«Веселые ребята» и «Валерий Чкалов»), а командующий 4-й армией А.А. Коробков вместе со своим начальником штаба смотрели оперетту «Цыганский барон». Начальник штаба 4-й немецкой армии генерал Блументритт писал: «Как мы предполагали, к вечеру 21 июня русские должны были понять, что происходит, но на другом берегу Буга, перед фронтом 4-й армии и 2-й танковой группы …все было тихо»».

      Генерал Волкогонов в составе комиссии в свое время распечатал сотни «особых папок» Политбюро ЦК довоенного и послевоенного периодов. Там было много интересных документов. Лишь не было обнаружено абсолютно ничего о конкретном тайном замысле Сталина напасть на Германию. «Атакую гигантскую операцию без планов, без оперативной штабной подготовки совершить невозможно», – писал генерал.

      И я безоговорочно соглашаюсь со следующими словами Д.В. Волкогонова: «История имеет одну коренную особенность: необратимость событий. Первое сентября 1939 года и 22 июня 1941 года давно и окончательно ответили на этот вопрос».

      6

      Следует упомянуть и о некоторых других планах. Например, о мобилизационном плане. Являясь составной частью оперативного плана, он разрабатывался на несколько лет с ежегодной его корректировкой. К слову, только с мая 1940 г. по июнь 1941 г. такие планы в СССР кардинально перерабатывались четырежды (практика показала, что для разработки плана требовалось не менее 9 месяцев), в результате чего качество мобилизационных документов было невысоким из-за множества ошибок и неточностей. Здесь нельзя забывать о беспрерывных организационных мероприятиях Красной армии, когда ее численность бесконечно изменялась, а организационно-штатная структура войск не была отработана. Частые перегруппировки не могли не сказаться на смене дислокации частей и соединений. Более того, мобилизационный план промышленности на военное время, представленный начальником Генштаба Ворошилову, пролежал у него в сейфе более месяца. И лишь после неоднократных обращений Жукова к Сталину его все-таки рассмотрели, но так и не успели утвердить. Началась война.

      Или вот, например, «План обороны государственной границы 1941 г.», который также являлся составной частью плана стратегического развертывания Красной армии. По утверждению профессора В.А. Анфилова, «в ходе нарастания угрозы войны, особенно после прихода в Генеральный штаб Жукова, шел сложный процесс корректировки планов прикрытия. Обстановка изменилась так быстро, что округа не успевали качественно разрабатывать документы, утверждать их и претворять в жизнь. Наиболее существенным изменениям подвергались планы прикрытия в Западном и Киевском особых военных округах.

      Последние директивы на разработку окружных планов прикрытия были подписаны наркомом обороны в начале мая 1941 г. Ленинградскому, Западному и Киевскому округам директивы были направлены 5 мая, Одесскому – 6 мая, а Прибалтийскому – 14 мая. Срок действия плана обороны был определен в течение 15 суток». (…) «Представление окружных планов на утверждение