Реквием по любви. Искупление. Людмила Сладкова

заломило челюсть, он наступил на глотку своему страху и… принялся с хладнокровием маньяка… пристально разглядывать тела. Все безжизненные тела, раскиданные по поляне. Чем дольше он это делал, тем больнее жгло у него в груди. Тем стремительнее ярость порабощала его сознание и отравляла разум точно парами ртути. Среди неизвестных ему личностей Дмитрий увидел Валентина, Григория, Алексея и… Даню. Действуя рефлекторно, он выбрался из автомобиля, приблизился и осмотрелся вокруг еще пристальнее. Фактически в окружении трупов, мертвой хваткой вцепившись в еще одно тело, в голос завывала Соня. А Лиза… Среди погибших ее не было. Ее вообще… нигде не было. Крохотная надежда поселилась в его сердце. Надежда на то, что его малышка жива. Не помня себя, Дмитрий в несколько шагов оказался рядом с Алмазовой и попытался оторвать ее от Гордеева, желая получить ответы. Не вышло. Истерически взвизгнув, та лишь усилила свою хватку. Вскоре к Соне присоединился и Андрей. Глотая слезы, он принялся проверять пульс своего брата. Затем он начал делать ему массаж сердца и искусственное дыхание. Хаотично. Неумело. Но… весьма настойчиво и целеустремленно.

      Похомов же проверил пульс у всех остальных. Но, когда очередь осмотра дошла до Верещагина, выдержка ему изменила. Опустившись на колени, он дрожащими руками приподнял Даню. Крепко обнял за плечи, прижимая к своей груди, и зажмурился, ощущая нестерпимую боль за ребрами. Слезы против воли градом потекли по его щетинистым щекам.

      Душа на гребаные куски рвалась. Кровоточила.

      – Спасибо тебе за все! – прохрипел он, игнорируя болезненный комок в горле. – Мы еще обязательно встретимся, брат! Однажды мы все там будем! Только каждый в свое время. Но знай: я отомщу за тебя! Обязательно отомщу… Клянусь, когда я доберусь до них, они будут завидовать мертвым! Ну, а ты… ты отвоевался, дружище! Покойся с миром!

      Глава 5

      Дмитрий все еще сидел в обнимку с Даней, когда услышал жуткий, нечеловеческий рев его брата. Матвей орал так громко, так истошно, будто у него сердце из груди прямо на живую выдирали. С корнем. Добравшись до них, он буквально вырвал безжизненное тело Дани из рук Дмитрия.

      – Нет! – выплюнул Матвей яростно. – Нет, братишка! Не оставляй меня! Не уходи!

      Похомов поднялся на ноги. Смахнул слезы с лица.

      – Ну что, сука? Теперь ты доволен? – с ненавистью выплюнул Матвей. – Посмотри на него! Взгляни на моего брата! Запомни эту секунду, потому что… в случившемся есть и твоя вина! Я должен был идти с ним! Должен был прикрывать его тыл! Я… я… Ты все отнял у меня! Если бы ты отпустил меня с ним, Даня остался бы жив! Он… был бы сейчас жив!

      Борзый не стал спорить. Лишь отрицательно покачал головой и озвучил:

      – Когда твоя боль утихнет, когда твой разум прояснится, ты поймешь! Поймешь, что своим поступком я… пусть и случайно, но спас тебе жизнь. Если бы я не подозревал тебя, если бы отпустил вместе с братом… ты сейчас лежал бы рядом! У нас слишком уж подлый и изворотливый враг!

      Нетвердой, шатающейся походкой он вернулся к Андрею и Соне. Последняя билась в самой настоящей истерике, умоляя