Полюс капитана Скотта. Богдан Сушинский

на юг без угрозы быть отрезанными и т. д. и т. п. Очень и очень жаль покидать такое место».

      А уходить нужно было, потому что Скотт прекрасно понимал: при той крутизне берега и том волнении океана, которыми встречает Антарктида, высадка на берег займет несколько недель. При этом он с трудом представлял себе, каким образом следовало перемещать туда с судна трое мотосаней и разобранный дом.

      Совсем близко, по правому борту, проплывали мысы Ройдса и Барна; далеко заползавший в море глетчер и Неприступный остров; множество каких-то безымянных мысов и бухточек… А Скотт все никак не мог определиться с выбором места для лагеря. Впереди их ожидал мыс Эрмитедж, расположенный милях в двенадцати от очередной бухты, в которой «Терра Нова» сбавила ход, и где-то за ним должен был располагаться дом, который Скотт со своими товарищами возвел во время экспедиции на судне «Дискавери». Однако теперь капитан уже не считал это место идеальным для лагеря и предстоящей зимовки; к тому же они вновь, уже в который раз, входили в огромное поле мелкого льда, именуемого моряками «салом».

      Созвав в кают-компании офицерское собрание, Скотт предложил обсудить два варианта: вторгаться в ледовое поле, чтобы через два десятка миль оказаться в районе лагеря «Дискавери», или же вернуться назад и, вновь обогнув Неприступный остров, высадиться в бухте у мыса, который до сих пор назывался «Мысом Чаек». После небольшого обсуждения все остановились на Мысе Чаек, и капитан тут же приказал разворачивать судно, чтобы на всех парах возвращаться на избранное место.

      Как только, прорвавшись через поле тонкого льда, «Терра Нова» уперлась в мощный ледовый припай в полумиле от пологой, каменисто-песчаной бухты, все убедились, что выбор их оказался верным: лучшего места в прибрежной зоне найти было очень трудно. Первыми на лед спустились Скотт, лейтенант Эванс и доктор Уилсон. Причем лейтенанта ждал приятный сюрприз. Едва приблизившись к берегу, Скотт остановил группу и прокричал, что нарекает эту местность «Мысом Эванса» в честь командира судна «Терра Нова».

      На палубе это сообщение встретили возгласами одобрения. Обосновывая свой выбор на страницах дневника, Скотт со временем писал: «Уже первый взгляд, как я и надеялся, открыл нам идеальные места для зимовки. Каменная порода состояла здесь преимущественно из очень выветренного вулканического конгломерата с оливином, от чего образовалось множество грубого песка. Для дома же мы избрали местность, обращенную спереди на северо-запад и защищенную сзади многими холмами.

      Эта местность, кажется, вбирает в себя все выгоды (которые я со временем опишу) для пребывания здесь зимой, и мы решили, что наконец-то дождались благоприятного перелома. Самое приятное то, что можно будет, очевидно, в ближайшее время наладить сообщение с мысом Эрмитедж. После стольких дней невзгод счастье улыбнулось нам; в течение целых суток стоял штиль при ярком солнце…»

      Пока капитан и его спутники осматривали мыс, определяя место для экспедиционного