Борьба генерала Корнилова. Антон Деникин

к развязке событий послужило несомненно роковое вмешательство в них б. члена правительства В. Львова – человека, которому В. Набоков дал следующую характеристику: «он был одушевлен самыми лучшими намерениями… поражал своей наивностью да еще каким то невероятно легкомысленным отношением… к общему положению… Он выступал всегда с большим жаром и одушевлением и вызывал неизменно самое веселое настроение не только в среде правительства, но даже у чинов канцелярии»… Попав в общество г. г. Аладьина и Добрынского, с их трагикомической конспирацией, инсценировавшей важность участия их в назревающем перевороте, Львов проникся страхом и воспылал желанием спасти положение, приняв от них[39] поручение переговорить с Керенским. Эти переговоры должны были привести к примирению между Корниловым и Керенским, к предоставлению полной мощи над всей вооруженной силой страны Верховному главнокомандующему и к созданию нового правительства на национальной основе.

      22 августа между Керенским и Львовым произошел разговор, содержание которого установить трудно, так как он велся без свидетелей, а передача его обоими собеседниками совершенно не согласована. Поэтому я приведу выдержки из их показаний по важнейшим вопросам в параллельном изложении.

      Керенский (Из следственного дела. «Прелюдия большевизма». Англ. изд.)

      1. «Я не помню подробностей разговора, но суть его сводилась к следующему»…

      Львов («Последние Новости» 1920 г. N 190.)

      1. (Львов передает разговор с большими деталями).

      Керенский

      2. «Он (Львов) продолжал повторять „мы можем сделать то или другое“… Я спросил его – кто „мы“ и от чьего имени он говорит.

      – Я не имею права сказать вам. Я только уполномочен спросить, согласны ли вы войти в переговоры».

      Львов

      2. «– Я пришел по поручению.

      – От кого? – Живо спросил Керенский.

      – От кого, я не имею права сказать. Но доверьтесь мне, что раз я пришел, значит дело важное».

      Керенский

      3. «Львов пытался доказать мне, что я не имею поддержки».

      Львов

      3. «– Скажите, пожалуйста, на кого вы опираетесь?… У вас Петроградский совет уже состоит из большевиков и постановляет против вас.

      – Мы его игнорируем – воскликнул Керенский.

      – С другой стороны, продолжал я, негодование на совет растет… (оно) переливается через край и выразится в резне.

      – Вот и отлично! – воскликнул Керенский, вскочив и потирая руки. – Мы скажем тогда, что не могли сдержать общественного негодования, умоем руки и снимем с себя ответственность.

      – (Но) первая кровь прольется ваша…

      Керенский побледнел.

      – Что же вы хотите, чтобы я сделал?

      – Порвите с советом.

      – Вы хотите, чтобы я быль изменником?

      – Нет… Я желаю, чтобы вы подумали о России, а не о революции».

      Керенский

      4. «Он

39

Корнилов узнал об этом только впоследствии.