Фотосессия в жанре ню. Бонд, мисс Бонд!. Елена Логунова

хозяина, потому что живут они с мишкой в старом теткином доме в поселке Прапорном. Небось городские соседи не потерпели бы присутствия в многоквартирном доме медвежонка!

      Малинин обругал себя дураком и на руках, как ребенка, перенес блондинку в машину. Хотя внутренний голос подсказывал ему, что красавицу надо бы оставить где лежала, а еще лучше – закопать поглубже в сугроб, чтобы сама не вылезла и вдогонку не побежала.

      Внутренний голос Андрея Малинина был пропитан цинизмом, как сочный лист растения алоэ – полезной горечью. Внутренним голосом с Малининым разговаривал инстинкт самосохранения. Если бы Андрей всегда его слушался, то был бы здоровым, богатым, неизменно преуспевающим мерзавцем.

      В машине красавица затряслась:

      – Я д‑д‑д‑д‑д…

      – Дрожите?

      Малинину уже нечего было терять, поэтому он сделался предельно галантным и предупредительно включил печку на максимум. Обогрев в дедовой колымаге был единственной функцией, к которой у него не было претензий.

      Печка шпарила, как аэрогриль, но девица, хоть и завернутая в тулуп, все дрожала:

      – Я д‑д‑д‑д‑д‑д…

      – Хотите, я еще и шаль вам дам? – предложил Андрей. – И ушанку. Она теплая.

      – К черту шаль! – на одном дыхании выпалила пассажирка. – Я Д‑д‑даша!

      – Ах, вы Да-а‑а‑аша! Вот оно что! – с некоторым сомнением протянул Малинин, аккуратно поворачивая руль, чтобы вписаться в крутой поворот на проселок. – Даша, значит. Так-так. А что это вы, Даша, делали в чистом поле на снегу? В первый день нового года? В кружевном белье? Одна-одинешенька?

      Он бы еще понял, если бы на снегу в чистом поле и кружевном белье красавица Даша лежала в приятной компании. Андрею Малинину и самому не раз приходилось встречать первое января в весьма необыкновенных местах, видах и позах, но никогда при этом он не бывал одинок, как глаз циклопа.

      – Как вам не стыдно!

      Даша возмутилась и посмотрела на Андрея, как благонравная Мальвина на невоспитанного Буратино, сунувшего грязную руку в полную сахарницу.

      – Я устала, замерзла и плохо себя чувствую, а вы пристаете ко мне с такими глупыми вопросами!

      – Ну да, конечно!

      Андрей снова покосился на балалайку с ушанкой – девица бесцеремонно сбросила их с сиденья и попирала пятками – и вспомнил заветное, сказочное:

      – Ты меня сначала в баньке попарь, накорми, напои, спать уложи, а потом уже расспрашивай!

      – Вот именно!

      Нахалка кивнула и закрыла лазоревые глазки.

      Через минуту Андрей уже слушал ее похрапывание.

      Этот звук ему не понравился. Внутренний голос сварливо сказал, что он не удивится, если Даша сляжет в обещанную ей постель с пневмонией, и в очередной раз оказался прав.

      – С Новым годом, земляне! – с большим чувством проорал во дворе пьяный мужской голос.

      Затем грохнула петарда – недостаточно громко, чтобы взрыв услышало все население планеты, но для двора, выстроенного колодцем, в самый раз.

      Оля услышала, как слева за перегородкой со стонами