Кактус Нострадамуса. Ванна с шампанским.. Елена Логунова

весом в полтонны» и присвистнула:

      – Не-е-ет, не потянем!

      – Потянем, потянем! – уверенно сказал Зяма и для начала потянул меня за руку. – Ну-ка, давай отойдем в стороночку. Не будем привлекать к себе внимание.

      Зяма, не желающий привлекать к себе внимание, – это была редкость почище сантехнического артефакта! Я послушно удалилась с ним на заранее подготовленную позицию.

      Мы с братцем уселись на камень и зашептались, разрабатывая план спасения и возвращения к жизни прозябающего в безвестности и небрежении антиквариата.

      Сформировавшиеся пункты плана мы заедали бутербродами и запивали вином. Шипучее и сладкое «Чинзано Асти» по смешной цене – четыре евро за бутыль – весьма способствовало впадению в состояние эйфории, и к тому моменту, когда сквер опустел, идея уволочь из Рима в Россию полтонны мрамора в компактной форме целой ванны уже не казалась мне абсолютно бредовой. Малость странноватой в отдельных аспектах – это да.

      Я так и сказала Зяме:

      – Странно, что ты не торгуешься со мной из-за доли, кому сколько денег достанется!

      – Мы честно поделимся, – пообещал братишка.

      Я не забыла, как «честно» мы делили шоколадные конфеты из новогодних подарков, но не стала напоминать об этом брату. Только пожала плечами и сказала:

      – Посмотрим.

      – Увидим, – вставая с камешка, поддакнул мне Зяма.

      Шагая на заплетающихся ногах по бульвару в направлении отеля, мы весело скандировали слегка переиначенный стишок Михалкова:

      Донна Ванна, наш отряд

      Хочет видеть поросят!

      Идиоты.

      Мироздание снова откликнулось на наш душевный порыв и подложило нам свинью!

      Наутро Зяма потащил меня в Ватикан.

      Вообще-то, мы планировали сделать это перед самым отъездом, посвятив основательному осмотру «государства в государстве» целый день, но братец веско сказал:

      – Потом будет некогда!

      И я подчинилась, подумав, что это психологически правильный ход: сделать с утра пораньше что-то богоугодное, чтобы вечером с чистой совестью творить непотребства.

      – Сначала походим по святым местам, а потом подадимся в преступники, – озвучила я свои мысли для братца, и он так глубоко проникся этой логикой, что даже пошел исповедоваться.

      Я ограничилась тем, что купила освященный образок и новаторски пристроила его на бегунок застежки-молнии, откуда как-то незаметно оторвался и потерялся штатный медный язычок.

      – Неожиданно, но интересно, – прокомментировал мои действия профессиональный дизайнер.

      – И функционально, – с легким вызовом добавила я.

      Я уже сломала один ноготь, застегивая свои джинсы без этого самого язычка.

      Зяма рысью обежал собор, внимательно изучая налепленные на кабинки бумажки с целью найти священника, принимающего исповедь на русском, однако славянские языки оказались в Ватикане не в чести. Единственный падре был готов к отправлению обряда на украинском, за который более или менее сошла кубанская станичная «балачка».

      Исповедально