Кто есть кто в мире науки и техники. Рудольф Баландин

между тем как на самом деле она лишена всякого разума». «Размножение и развитие сопровождается разложением и деградацией, порядок сопровождается хаосом, материя не возникает и не уничтожается». «Движение вечно и непрерывно…»

      Он признавал – вслед за Аристотелем, но не совсем так, как он, – Всевышнего: «Управление Вселенной подобно управлению городом, где все исходит из одного и того же центра, но не все делается непосредственно главой». В этом рассуждении более сказалось знание системы городского управления, чем строения и динамики Мироздания.

      Почти для всех средневековых мыслителей наивернейшим путем к познанию высших истин является религиозное откровение, системы аскетизма и йоги, способы отстранения от материального мира. По словам французского историка Э. Ренана: «Ибн Рушд всегда оставался чужд этим сумасбродствам; он, без сомнения, наименее мистический из всех арабско-испанских философов. Он громко заявляет, что до единения доходят только при помощи науки. Последней ступенью человеческого развития в его глазах является только та, при которой человеческие способности доведены до их высшей возможности».

      По-видимому, определяющим проявлением бытия Ибн Рушд считал систему разумов: Вселенной (Бог), планет, человечества, личности. Вечность Высшего Разума – залог бессмертия и его более низких проявлений. Разум личности не исчезает, а становится частью разума человечества, Вселенной.

      Его идея вечности Мироздания противоречила догмам о сотворении мира. Ибн Рушд оправдывал свое «вольнодумство» тем, что «специальная религия философов – это изучение того, что существует; потому что самый возвышенный культ, который подобает Богу, это познание дел Его, которое ведет нас к познанию Его самого во всей Его реальности».

      Превыше всего он ставит поиски истины, научное (философское) познание. Такова позиция мыслителя эпохи Возрождения, а не Средневековья. Ибн Рушд отвергал мифы о загробной жизни, считая «опасным вымыслом» посулы райских блаженств в награду за добродетель. По его мнению, это недостойная сделка, когда добрый поступок совершается не по велению души или доводам разума, а из выгоды или страха.

      Идеи арабских мыслителей, творчески воспринявших учение Аристотеля (Аверроэса почтительно называли Комментатором, имея в виду его комментарии трудов этого философа), в Средние века начали распространяться в Европе. Его работы оказали влияние на Сигера Брабантского и Роджера Бэкона, даже на св. Фому Аквинского, который затем стал одним из ниспровергателей аверроизма. Критика этого мыслителя стала популярной среди католических философов, приписывавших ему пагубное неверие; они даже причислили его к лжеучителям наряду с Антихристом и Мухаммедом.

      Под арабским влиянием распространились в средневековой Европе астрология и алхимия. И если с первой вели постоянную борьбу отцы церкви (считая богохульством претензии составителей гороскопов на предвидение будущего,