.

ответственная задача. Во вторую ночь войны, а затем и в последующие, авиация противника начала сбрасывать магнитные мины на очаковские фарватеры. Встреченные дружным огнем зенитного артдивизиона, которым командовал майор В.А. Моисеев, ослепленные прожекторами, самолеты противника беспорядочно сбросили мины – фарватеры остались чистыми и по ним продолжали ходить суда и корабли из Николаева и Херсона. После Севастополя это была вторая победа черноморских зенитчиков. Враг не застал их врасплох.

      Корабли базы под командованием капитана 3-го ранга Г.И. Гинзбурга начали ставить оборонительное минное заграждение от Днестровского лимана до Тендры по дуге при гидрографическом обеспечении службы капитана 3-го ранга Б.Д. Слободника. Наша фланговая 130-миллиметровая береговая батарея № 717 под командованием капитана Н.С. Гуппала у устья Дуная вела бой с противником, пытавшимся переправиться через Килийское гирло. Самолеты 70-й и 78-й авиаэскадрилий, которыми командовали майоры И.А. Кравцов и Ф.И. Бадербеков, наносили бомбовые удары по румынским кораблям в Сулине и Тулче.

      Адмиралу не понравился мой утренний доклад по сухопутной обстановке из-за отсутствия данных от армии. Он приказал начальнику штаба отправить меня на КП 9-й армии, нанести обстановку на карту, наладить информацию и тотчас вернуться назад.

      Через полтора часа я был на КП армии в селе Красная Горка, что севернее Тирасполя. Ветошников еще не возвратился из Москвы. Его заместитель майор Филиппов показал карту обстановки и рассказал о первых днях боев.

      Начальник штаба округа Захаров прибыл на КП 21 июня и взял на себя управление войсками. Военный совет округа прибыл утром 22 июня. Вечером 21-го из Одессы Черевиченко после переговоров с наркомом Тимошенко приказал Захарову поднять войска по тревоге и занять рубежи у границы. В полночь были подняты по тревоге 22 сухопутные и 4 авиационные дивизии. Авиации было приказано к рассвету рассредоточиться на полевых аэродромах. В 2 часа ночи 22-го начали принимать телеграмму с директивой наркома обороны и начальника Генштаба, в которой говорилось о возможном нападении немцев. Она требовала быть в готовности встретить удар, но не поддаваться на провокации. Предписывалось в течение ночи на 22 июня скрытно занять огневые точки укрепленных районов на границе, к рассвету рассредоточить авиацию по полевым аэродромам, войска привести в готовность и держать рассредоточение и замаскированно; никаких других мероприятий не проводить. Войска выдвигать к границе не разрешалось. Эта телеграмма была переадресована в корпуса и дивизии уже под гром артиллерийской канонады. И кто не отдал предварительных приказаний, уже ничего не успел сделать. Таким упреждающим приказанием на флоте явилась телеграмма Кузнецова о переходе на ОГ-1, а в Одесском округе – смелое решение Черевиченко с вечера поднять войска по тревоге. Они вовремя подошли и в первый день отразили попытки противника переправиться через Дунай и Прут. Противник бомбил пустые казармы и аэродромы. Наши истребители сбили тогда 30 вражеских самолетов. Это большая заслуга летчиков и командования