Скандинавия глазами разведчика. Путешествие длиною в тридцать лет. Борис Григорьев

известно), какой могла быть судьба сотен тысяч обманутых людей, лишившихся родины.

      Учёты могил по соответствующим церковным приходам сохранились, но составлялись они на основании попавших в руки датчан личных документов погибших, а хоронившие не всегда владели немецким или русским языками. К моменту нашего появления на кладбищах холмики с могилами власовцев стали уже зарастать травой и постепенно исчезать с поверхности земли. Нужна была целая экспедиция архивных работников, чтобы описать всех погибших и установить их личности.

      Когда майские торжества завершились, о погибших в Ютландии солдатах РОА просто-напросто забыли. Да и что тут сетовать, где искать виновных, если нашей памяти и уважения зачастую не хватает не только на предателей, но и на настоящих героев?

      На востоке же Дании оставили свой след солдаты Советской армии. Дивизия генерала Ф. Ф. Короткова освобождала от немцев остров Борнхольм – самую восточную часть Дании, примечательную в основном тем, что здесь родился и жил известный пролетарский писатель Мартин Андерсен Нексё («Дитте – дитя человеческое»), имя которого теперь носит небольшой посёлок острова, и что на этом рыбачьем в основном острове ловят и по-особому коптят «бёклинга» – борнхольмскую то ли селёдку, то ли салаку.

      Генерала Короткова сейчас мало кто у нас помнит, а в послевоенные годы он был хорошо известен и в Норвегии, и в Дании. Так уж получилось, что его дивизии пришлось освобождать северные районы Норвегии от горных егерей генерала Дитля – отборных частей германского вермахта, прославившихся успешными боевыми действиями против англичан на Крите и в Нарвике. Состоявшая на первых порах почти из одних ополченцев, дивизия Короткова первой на Карельском фронте получила звание гвардейской, первой приняла на себя удар корпуса Дитля, остановила его на подступах к Мурманску, три года на скалистых сопках тундры держала оборону, а когда пришло время наступать, первой устремилась вперёд в норвежские фьорды, десантировалась на берег у Киркенеса и освобождала губернию Финнмарк.

      Сам генерал Коротков, по свидетельствам очевидцев, внешне мало походил на героя – невысокий, сухонький, безусый офицер даже не выглядел по-гвардейски. Писатель Геннадий Фиш, в прошлом фронтовой журналист, написавший несколько книг о Скандинавии, вспоминает о том, как во время наступления коротковцев он с трудом отыскал штаб их дивизии и валился с ног, когда в штаб вошёл Коротков.

      – Откуда? Как дела? Устал? На, выпей и ложись спать, – приказал генерал, протягивая Фишу полный стакан водки.

      – Я не пью?

      – Ты что – больной? – искренне удивился генерал.

      Трудно сказать, почему генерал Коротков в Дании превратился в полковника Короткова, но отлично помню, что все в посольстве и в Копенгагене называли его именно полковником. То ли из-за пристрастия к алкогольным напиткам, которым на Руси подвержены все или почти все талантливые, неординарные личности, то ли из-за