Большая книга ужасов – 64 (сборник). Сергей Охотников

ненастоящая, – отмахнулся Кирилл.

      – Что-то такое есть у Сальвадора Дали, – сказала Варя.

      – Пошли. – Руслан направился к забору. – Я жуков не боюсь. У меня мама в китайском ресторане раньше работала, так мы и не таких еще ели.

      Я пожал плечами и первым пролез в широкую дыру, все-таки меня считали провожатым. Так мы оказались возле длинного трехэтажного здания. Вид был мрачный и тоскливый. Фасад из серого силикатного кирпича. Окна по большей части выбиты. В одном месте часть стены рухнула, наружу торчали балки. Кирпич и строительный мусор высыпались на землю, образовав высокую кучу. Чуть поодаль стоял с открытым капотом современный желтый экскаватор.

      – Собирались сносить, но техника подвела, – сообразил Руслан.

      – Добро пожаловать в прошлое, господа путешественники во времени, – говорю.

      Варя поспешила сфотографировать образцы советского искусства – барельеф с профилем вождя, большой бетонный знак «Орленок» со странной синей птичкой. Кирилл полез по насыпи, заглянул в здание и крикнул:

      – Ау! Есть тут еще пионеры?

      Никто, понятное дело, не ответил. Тишина стала еще звонче и пронзительнее. Я едва не подпрыгнул на месте, когда под ногами Руслана захрустели осколки стекла.

      – Может, пора возвращаться из прошлого? – говорю.

      Кирилл наступил на обломок подоконника и прыгнул внутрь:

      – Не боись, Дём! Тут чисто, жуков и пионеров нет!

      Мне оставалось только полезть за ним. Глупость полнейшая, но казаться трусом не хотелось. На улице красный закат сменился серым затухающим вечером. В разрушенном доме было еще темнее. Я достал телефон и врубил фонарик, чтобы хоть как-то разогнать густой полумрак. Сзади по насыпи уже ломился Руслан, а следом за ним осторожно поднималась Варя.

      – Ничего тут интересного, – справедливо заметила девочка-художница.

      Комната была самой обыкновенной спальней с растрескавшимися тумбочками и единственной сломанной железной кроватью.

      – Тут все интересное строители вынесли, – сказал Кирилл, – а мы дальше пойдем.

      Руслан пересек спальню и ударил ногой ни в чем не повинную белую дверь. Тонкая деревяшка зацепилась за пол, треснула, но все-таки открылась. Из темного коридора потянуло затхлой сыростью. Мне не привыкать. У меня, когда мама в отпуск уезжает, в комнате пахнет еще хуже. Варя наморщила носик, отступила к пролому, но потом прошла вслед за всеми.

      Коридор был обыкновенный, снизу крашенный синей масляной краской, сверху беленый. Из примечательного мы нашли только портреты под надписью «Пионеры-герои». Я почти расслабился и перестал ждать неприятностей, когда услышал шипящий треск, далекий и приглушенный.

      – Кажется, оно здесь, – говорю, – слышите, шипит.

      Кирилл отвечал в своем стиле:

      – Ерунда! Это дом потихоньку рассыпается.

      Руслан тем временем еще одну дверь открыл, на этот раз без помощи ног. Шипящий треск заметно усилился. У меня мурашки побежали по коже. Такое неприятное чувство, как