Любимая Альфы. Евгения Паризьена

алась на стремянку, вымокла до нитки. Продрогла, от сырости, даже зубы стучат. Но заделать дыры удалось. Вся уставшая вернулась в холл, услышав голос беспокойного отца.

      – Афина! Доченька! Носишься под дождём, вдруг заболеешь!

      – Пап, отдыхай, пожалуйста! – приготовила дрова, чтобы растопить печь.

      – Трудишься, бедная. Ухаживаешь за дряхлым стариком. Езжай в город, оставь халупу! – потянулся за платком, с которым не расставался несколько ночей.

      – Я тебя не брошу, слышишь? – вытаращила от удивления глаза.

      – Сил нет встать. Гады проклятые, погубили! – вспомнил, как с ним недобро обошлись.

      – Они заплатят за всё совершенное зло.

      – Афина! Хватит надеяться! Видишь инвалида? Даже не могу чашку взять. Думаешь не ощущаю себя сволочью, что единственная дочь красавица выносит ведро с мочой! —весь напрягся. А огонь совсем не хотел разгораться из-за сырых дров.

      – Поспи хоть немного, пап, а то сердце разрывается!

      – Холодильник пустой. Даже куска хлеба не найти. Всё уходит на лекарства. Зачем их пить? Проще умереть! – гневался на свою беспомощность.

      После задремал. Взяв тёплые одеяла, укрыла его. А сама всматривалась в окно, где отражалось чёрное небо. Странное ощущение будто надвигалась страшная буря. Заснула с чашкой не допитого чая, пока не разбудила соседка.

      – На часы глядела?

      – Прости, тёте нужен сахар!

      – Отлично, Сати. В десять вечера? – ворчала я под нос, а она буквально танцевала на пороге в галошах. Казалось, затопило всю деревню.

      – Завтра электричество отключат! Не читала объявление?

      – И поэтому вы готовите ночью? – обыскалась я его, пока случайно не наткнулась на открытый пакет.

      – А что? Пухнуть от голода потом? Запасаемся на неделю!

      – Что за чушь, Сати? – легонько я прикрыла дверь, где отдыхал отец.

      – Афин, очнись. Новый хозяин деревни, нас выселяет как собак.

      – Нет! Это наша земля. Я ему не позволю! – вражески отнеслась. Не представляю сколько трудностей ещё ожидать.

      – Советую избегать этого демона… Просто покорно складывай вещички! – предложила она.

      – Испугалась богача?

      – Нет! Руки, ноги дороги. Пригодятся потом. Напомнить, что случилось с жильцами в конце улицы. Они с ним вступили в спор и… – затеяла интригу.

      – Побил их?

      – Они исчезли… Никто их не видел. Наверное, вывез их в лес! В общем, мы уже подыскиваем жилье с тётей!

      – Сати, никуда не пойду. Отец сильно болен! К тому же не родилась трусихой, – твёрдо я отстаивала собственное мнение.

      – Ругайся! Говорю там тиран безжалостный, – наводила страх, и я желала узнать много важных деталей.

      – И как его зовут? Или это страшная тайна?

      – Адам. Лишь от одного взгляда просыпается дрожь. Говорят, может им убивать! – доложила сплетница.

      – Страшилок наслушалась. Вот, забирай сахар. А мне хочется спать, – твёрдо я решила закончить нелегкую беседу.

      – Сделай заготовки! Афин!

      – Да, точно. Топор приготовлю, и отрублю пальцы негодяю. Пусть только попробует взять наши вещи! – сообщила ей.

      – Храбрая. Ладно, спешу. А то поздно уже, – забежала в дом напротив.

      Несчастные соседи тоже жили в не самых лучших условиях. Наш посёлок давно нуждался в качественном ремонте. Вечные перебои с электроэнергией, отсутствие водоснабжения. Ездили за несколько километров к колонке, и набирали воды впрок. Но деваться было некуда. Папа сильно пострадал. В прошлом известного скульптора обвинили в краже, и забрали все сделанные статуи. Присвоили квартиру, и в конечном итоге, злоумышленники, сломали тормоза в машине. Ту роковую аварию не забыть. Чудом выжил. И сейчас врачи разводят руками, надежды на выздоровление нет. Тоскливо обнимаю подушку, эта чёрная полоса не закончится. Рассчитывала выспаться, но ночной кашель отца встревожил. Ворочался бедный в кровати, не привык быть беспомощным. С горем пополам уснула к рассвету.

      А дальше случилось непредвиденное. Словно сам дьявол ворвался к нам. Шум незнакомых иномарок. Их было три. И все тёмного цвета. В жилах стыла кровь, подорвалась и стала подслушивать.

      – Собак спустить! Хватит с ними сюсюкать! – отдал распоряжение, приехавший хам в тёмном длинном пальто. Нет ни стыда ни совести. Речь шла про семью с детьми.

      – Нелюди! Убирайтесь!

      – Вам давали неделю, безмозглые! Освободите чужую землю! – настаивал вражеский незнакомец. И тогда я закутанная в халате, успела прихватить топор. Выбегаю разъяренная на улицу, рассчитывая добиться правды.

      – Кто вам позволил их выселять? Думаете ваша власть напугает? Безнравственный ублюдок! – бросила я вызов главному, и когда он обернулся, пальцы странно затряслись. Таких злых красных глаз прежде не видела. Топор падает в лужу, и он надвигается ко мне. С ужасом взяла горсть земли, в надежде биться до конца… Приблизился так,