Ты снова станешь моей. Инна Стужева

словно ненормальные катаемся по траве, пока, наконец, наши нервы немного не приходят в норму.

      Чего не скажешь о нашем внешнем виде.

      Естественно, о том, чтобы встретиться сегодня с Занозой, не может быть и речи.

      Пока мы валяемся в траве, по полю проезжает трактор.

      Поднимаюсь с земли и бегу договариваться с мужиком насчет машины.

      …

      – Пиздец, – не сдерживаюсь, когда оглядываю себя в камеру телефона.

      – Свернешь на финише? – поддевает меня брат.

      – Не в таком же виде перед ней, бля… С ног до головы в грязи…

      Морщусь, отвожу взгляд от экрана и вдруг…

      Глаза-в-глаза.

      С ней.

      Заноза. Наваждение. Красивая…

      С коляской, блядь…

      И меня начинает штырить, это просто какой-то пиздец.

      Стою, и ничего в этот момент вообще не соображаю.

      Как вкопанная застывает и это хоть как-то примиряет меня с моим собственным ошалелым состоянием.

      Бодрит, даже.

      Особенно понимание, что с другим спала и ребенка от него завела. Почти уверен теперь, что не от меня.

      И злит это, пиздец, как ужасно злит.

      Но ее реакция определенно радует.

      Что, сука, не ожидала?

      – Ты… ты… – только и выдавливает она.

      Ага, собственной персоной. Представь себе.

      – Привет, – издевательски тяну.

      Давно не виделись, детка.

      Ведет плечом, задирает подбородок повыше.

      – Привет.

      И начинает толкать коляску прямо на меня.

      – И пока. Дай нам, пожалуйста, пройти. Мы очень спешим.

      Заноза. Как была острой на язык, такой и осталась.

      Прикрываю на секунду глаза, потому что понимаю вдруг, ничего не изменилось.

      Она такая же зараза, какой всегда была, а я… я… блядь… снова тащусь от ее голоса, манеры, повадок.

      Жесть, какая заразная. В кровь проникла еще тогда, а сейчас снова выворачивает.

      – Надо поговорить, – перегораживаю дорогу.

      Хочет ускользнуть, сучка.

      Одета в допотопный плащ, так что фигуру не разглядеть. Но я очень надеюсь, что за этот год она растолстела и я уже не захочу ее в свою постель.

      – О чем? – удивляется, выгибая изящные брови.

      – Пройдемся?

      – Извини, Демьян, но нет.

      Кажется, будто я ослышался сейчас.

      – Нет? Да я, бля, полдня на дорогу сюда потратил!

      Нет, нет, нет… засунь это "нет" себе в глотку!

      – И зачем? Я все тебе сказала по телефону. Хотя…

      Взгляд ее скользит вниз, и я вспоминаю, насколько плачевен сейчас мой вид. Но продолжаю стоять ровно.

      Ей не удастся меня смутить, только не сейчас.

      Осматривает меня с головы до ног, а дальше…

      – Хотя, судя по твоему виду, я могу предположить. Пьянство или что похуже? Не ожидала, Демьян, что ты так скатишься, но чего только не бывает в жизни. Извини, угол тебе сдать не смогу, разве что… вот.

      Че? Это о чем она сейчас вообще?

      Девчонка сует руку в карман, шарит там, а потом выуживает три сторублевые купюры.

      – Вот. Извини, больше