Ты снова станешь моей. Инна Стужева

е часы, само собой. С ценником, дороже, чем стоит весь их поселок вместе с землей и домами.

      Красные поля, блядь.

      Нервяк зашкаливает.

      – Эй, – тороплю с ответом Гордея, – так че скажешь?

      Мне хочется запустить в братца чем-нибудь тяжелым, чтобы уже оторвался от дум и, наконец, оценил всю степень серьезности ситуации.

      Еду не куда-нибудь, а на встречу с Занозой, которую, блядь, больше года не видел, но все никак не могу выдавить из башки.

      Хочется предстать перед ней при всем параде.

      – Класс! – лениво отвечает Гордей, едва мазнув по мне взглядом.

      – Да? А стрижка? Может в барбершоп по дороге заехать?

      После того, как узнал о ребенке, не просыхал почти две недели. Сейчас мне важно скрыть от Занозы любые следы передоза.

      – Ты еще маникюр по дороге сделай, и педикюр, – ржет брательник, а дальше режет прям по живому. – Или у тебя долгоиграющие планы насчет девчонки?

      – Иди нафиг, – отстреливаюсь. – Просто не хочу лохом каким-то престать перед этой сучкой. Чтобы не думала ничего такого.

      – Уверен, что она про тебя вообще сейчас не думает, – отбивает тот прямо по нервам.

      Вот, скотина, нет бы промолчать! Но бля. Его красивая до приторности рожа так и просит крепкого кулака.

      – Ладно, расслабься, я шучу, – усмехается Гордей. – Захочешь, и через неделю снова бегать за тобой начнет, сам же знаешь.

      Нет, он все же у меня сейчас дождется.

      – Ни черта я этого не захочу.

      Хватаю брательника за грудки и сближаю наши лица.

      – Ни черта она мне не сдалась. Ты понял? – пытаюсь донести, чтобы осознал. – Разберусь с ребенком и назад, только за этим еду.

      – Только за этим! – подкрепляю.

      …

      Около тачки ошиваются две девки, которые мне нафиг не сдались, но тем не менее предлагаю им прокатиться вместе с нами.

      Тупо на автомате.

      Чисто чтобы развлекали нас по дороге, иначе от непрошенных мыслей о Ви недолго и свихнуться.

      Ожидаемо оказываются двумя тупыми пробками.

      – Я Ольга, – закидывает та, что сидит за мной и быстро облизывает губы. Глазами так и шныряет по салону.

      Да, детка, дорогая тачка, ты о такой и не мечтала. А была б голимым Фордом, глядишь, и не села бы.

      – Я Марина, – вторит ей подружка.

      Что Оля, что Марина, один хер. Овцы, блин.

      Уселись к двум незнакомым парням и думают, ща их в ресторан повезут.

      – А вас, мальчики, как зовут? – интересуется та, что Оля.

      А тебе, детка не похрен ли? Ну как тут удержаться и не процитировать классика.

      Открываю рот и начинаю зачитывать с выражением.

      – Что в имени тебе моем?

      Оно умрет, как шум печальный

      Волны, плеснувшей в берег дальный,

      Как звук ночной в лесу глухом…

      – Ой, ты поэт? – восклицают обе в унисон.

      Ага, бля, поэт.

      – А вы, видимо, в школе плохо учились, – отвечаю.

      – Так это что-то известное?

      – Это что-то известное, – соглашаюсь.

      – Значит, ты полиглот?

      Боже, пиздец, как скучно. Где был мой мозг, когда я решил, что эти дуры нас развлекут. А брат так вообще за темными очками закрылся и музон погромче включил. Какой-то симфонический концерт.

      Его девки в принципе в последнее время не интересуют, хоть и вьются вокруг косяками.

      Сохнет по какой-то там девственнице, позже надо будет узнать, что к чему.

      – Не то, чтобы, – объясняю нехотя, чтобы спустить девчонку с небес на землю, – так по паре абзацев выучил. Чтобы впечатление хорошее производить.

      Минута молчания и Оля начинает неприятно визгливо смеяться.

      – Ой, а ты классный. Такой шутник.

      – А ты?

      – Что я?

      – Классная?

      Зависает, а я усилием воли подавляю зевок.

      – Оу, так это был сам Александр Сергеевич? – восклицает вдруг Марина, видимо прогуглив инфу в интернете.

      – Оу, ну надо же, – пародирую, не удержавшись и тут же вспоминаю, как смеялась надо мной Заноза, когда выяснилось, что литературу в школе я тупо всю проспал.

      Хоть и учились мы с братом, стараниями бати, в самой элитной гимназии. Для типа «самых одаренных».

      Назло ей перечитал всего Шекспира, и Пушкина, и Чехова, и… много еще кого.

      Чтобы заткнулась на эту тему та, которая сама заканчивала сельскую школу в голимом Мухосранске.

      – А ты тоже классиков цитируешь? – переключается на брата Оля.

      – Не, он у нас все больше по другому делу, – не удерживаюсь. – Но нравятся ему только скромные девственницы. Ты такая?

      – Оууу…

      И