Под луной Греции. Кэрол Кирквуд

почему бы мне здесь не быть?

      Он ухмыльнулся.

      – Исполнение прихотей кучки богатых засранцев – такая работа устраивает далеко не каждого.

      Шона почувствовала, что он каким-то образом проверяет ее.

      – Мне не встречались засранцы на этом судне.

      Деметриос снова усмехнулся.

      – Это пока. До конца вояжа еще уйма времени.

      – Во всяком случае, меня до сих пор не уволили. Но, может, конечно, вам не понравится, как я складываю полотенца.

      Она опять удивилась себе. Но он провоцировал ее с таким высокомерием и самоуверенностью, что она невольно срывалась на дерзость.

      – Уверен, они сложены идеально. Только этот твой талант, наверное, пропадет даром, раз ты собираешься стать бухгалтером.

      – Откуда вам об этом известно? – озадачилась Шона.

      – Я обязан знать обо всех, кто поднимается на борт моей яхты. Сама знаешь, кто попало у нас не работает.

      Шона снова отметила про себя, какой у него богатый голос. В нем чувствовался греческий акцент, а еще, пожалуй, легкая американская гнусавость. Когда он сделал шаг к ней, она немного смутилась.

      – Я даже знаю, как тебя зовут.

      Он был совсем близко, и она видела его ореховые глаза – казалось, они отсвечивали золотыми искрами. На нее пахнуло ароматом цитрусовых и сандалового дерева.

      – Шона О’Брайен.

      Никогда еще ее имя не звучало так гламурно и чувственно. Жаль, что она не выглядела ему под стать – стояла в униформе из белого жилета и темно-синих шорт, чувствуя себя неловко. Деметриос уже подошел к ней вплотную, и на мгновение Шоне показалось, что он вот-вот коснется ее лица, но он взял у нее из рук последнее чистое полотенце и вытер голову. Потом неторопливо подошел к зеркалу, бросил полотенце и, глядя на свое отражение, взъерошил себе волосы. Шона увидела в зеркале себя – она стояла позади него, и глаза у нее были – о ужас! – круглые-прекруглые.

      – Ты дружишь с числами, Шона?

      – Конечно, – без колебаний ответила она.

      Отец всегда говорил, что от ложной скромности один вред.

      – Отлично. Ты можешь мне кое в чем помочь, Шона О’Брайен. Что бы ты ни думала, моя жизнь состоит не только из развлечений.

      В его голосе слышалась серьезность, которой Шона не замечала прежде. Она задумалась о том, какого рода помощь ему нужна.

      – Завтра я позову тебя.

      Следующее утро выдалось насыщенным. В связи с приближающимся отплытием из Монако Джереми хотел, чтобы яхта была полностью готова, и, довольный общей работой, после обеда распустил команду.

      – Какие планы на остаток дня? – поинтересовалась Шантель, садясь на скамейку рядом с Шоной, которая скинула рабочие туфли и потягивала пепси.

      Шона покачала головой.

      – Я бы побродила по Старому городу. Мне нравятся тамошние здания.

      И она по-прежнему надеялась увидеть княгиню. Только вчера двое членов экипажа, вернувшись с прогулки, рассказали, что видели, как княжеская чета покидала