Игры любвеобильных фей. Рай в неглиже. Дарья Калинина

прежде чем они вышли со двора, их внимание привлекла какая-то тень, мелькнувшая возле коровника, в котором по случаю плохой погоды скучали коровы.

      – Там кто-то есть.

      – Вижу.

      – И он прячется.

      – Тоже вижу. Сделаем вид, что мы ничего не заметили.

      Обогнув дом тетки Ани по кругу, девушки зашли к коровнику с другой стороны. И теперь могли без труда рассмотреть человека, который тут прятался. Это был совсем молодой парнишка, невысокий и щупленький. Он был явно местный, одет очень просто и даже бедно. На ногах у него были старые кроссовки, чудовищно размокшие от воды и испускающие маленькие фонтанчики при каждом движении парнишки. И несмотря на то, что одежда на нем промокла насквозь, он терпеливо стоял под дождем, не сводя глаз с дверей дома и явно кого-то дожидаясь.

      Подругам не пришлось долго ломать голову, кого же ждет странный гость. Едва на пороге появился Андрей, как парнишка весь подобрался и издал странный свист. Андрей, услышав зов, вздрогнул и произнес, обращаясь к идущей следом за ним Соне:

      – Дорогая, подожди меня в доме. Дождь усиливается, давай переждем его.

      – А ты куда пойдешь?

      – Куда-куда… Туда, куда вдвоем не ходят. Ясно, моя ревнивица? В туалет я иду.

      Соня понимающе хмыкнула и вернулась в дом. А Андрей поспешил совсем не в направлении летнего домика с заботливо вырезанным на двери сердечком. Он перебежал через двор и оказался возле коровника.

      – Ну, что? Чего приперся? Я тебя не звал!

      – Андрей, мне деньги нужны.

      – И при чем тут я?

      – Ну, как же, Андрей… Ты же обещал. Деньги… Ты обещал!

      – Ничего я тебе не обещал.

      – Ты сказал, что икона бешеных денег стоит. Я ее тебе принес, ты обещал…

      – Икона никчемная. Она ничего не стоит.

      – А оклад? Ты говорил, что он из серебра!

      – Ошибался. Оклад металлический. Тоже ничего не стоит.

      – Так верни тогда икону! – неожиданно громко потребовал парнишка. – Ты же ее в город к оценщику возил?

      – Ну, возил.

      – Врешь! Не успел бы ты ее в город отвезти.

      – Это ты бы не успел. А я на машине! Фьють! И я там! Не стоит твоя икона ни копейки!

      – А раз она ничего не стоит, тогда взад верни. Бабка заметила, что иконы нет, худо ей совсем стало. Я-то думал на эти деньги лекарства ей купить, чтобы она поправилась. А оно вон как получилось. Верни икону, Андрей, пожалей бабку.

      – Нету у меня твоей иконы.

      – А где же она?

      – Где, где… Выкинул я ее!

      – Выкинул? – ахнул парнишка. – Как же так?

      – Психанул и выкинул! Вышел от оценщика, такое зло меня взяло, что только даром время потерял, взял да и отшвырнул ее в сторону.

      – Андрей! Как же ты мог? Это же бабкина икона! Не моя!

      – Раз не твоя, зачем продавал?

      – Я хотел… деньги на лекарство… а ты…

      Парнишка совсем запутался, по лицу у него текли слезы вперемешку с дождем, но Андрей