Миллион под брачным ложем. Когда соблазняет женщина. Дарья Калинина

от этого плохо не будет.

      Денег в ридикюльчике и не оказалось. Ведь нельзя же считать деньгами пятьдесят рублей, затертые к тому же до такого состояния, что знаки стали почти неразличимы, а бумага истрепалась и местами даже прорвалась. Такую бумажку вряд ли бы приняли к оплате. Видимо, настоящие деньги Елена Пахомова, если и имела, то носила их в другом месте.

      Зато тут, в ее ридикюльчике, оказалась кредитная карта Сбербанка. Студентка вполне могла получать на нее свою стипендию. Но опять же карта – это не наличные. А наличные Пахомова благоразумно держала поближе к себе. Еще в ридикюльчике оказались вскрытая пачка презервативов, гелевая ручка и блок разноцветных квадратиков плотной бумаги для записей. На самом первом отпечатались какие-то полоски, крючки и закорючки.

      – Интересно, – заметил круглощекий. – Эй, дайте кто-нибудь простой карандаш. Только мягкий!

      После недолгих поисков карандаш нашелся. И оперативник принялся легко штриховать листок бумаги.

      – Разве этим не должны заниматься специально обученные эксперты? – возмутилась Кира.

      Но на нее так зыркнули, что она быстренько заткнулась. Все ясно, при перегруженности работников милиции еще счастье, что они вообще снизошли до этой писульки. Могли и вовсе ее не заметить.

      – Похоже, тут какой-то телефончик, – пробормотал оперативник. – Номер сотового телефона.

      И он тут же набрал одиннадцать цифр. Трубку взял мужчина. Снять-то он снял, но был страшно зол.

      Еще бы, разбудили бедолагу, когда он досматривал последний, самый сладкий сон. Услышав, что его беспокоят из милиции, он не стал любезней.

      – Елена Пахомова? – отрывисто переспросил он. – Нет, не помню такую.

      – Но у нее в сумочке мы нашли ваш номер телефона.

      – Ну и что? Я не помню имен девиц, с которыми сплю. Что уж там говорить про их фамилии!

      – Постарайтесь вспомнить. Такая миловидная девушка, студентка.

      – Не помню! Студентка – это не школьница. Вот если бы она была школьницей, возможно, я бы ее и запомнил.

      И мужик бросил трубку. Повторная попытка дозвониться до него ни к чему не привела. Мужик просто вырубил свой телефон.

      – Кобель! – обозлился румяный. – Зона по тебе плачет! Школьницу ему подавай! Педофил фигов!

      Так ругаясь, оперативники продолжили осмотр ридикюля.

      Одна ярко-алая губная помада. Водостойкая тушь для ресниц. И все. Больше в ридикюльчик ничего бы и не поместилось. Такой он был крохотный.

      Итак, ридикюльчик себя исчерпал совершенно. И что делать дальше, явно не представлял никто из ментов. Больше зацепок у них не было.

      Глава 3

      И через несколько часов вся ментовская команда все так же в полном составе неотступно стояла над Лесей и предлагала ей чистосердечно раскаяться. Леся упорно отказывалась. Растерянные менты предлагали Лесе неслыханные по щедрости дары, обещая скосить ей срок, скорую амнистию, хорошую камеру и совсем не злых надзирателей. Леся не соблазнялась.