Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!. Иван Кузмичев

создать настолько большую кумпанию, что все остальные, имеющиеся на данный момент в России, будут выглядеть как недельные щенки по сравнению с матерым волком. Но увы, это еще не все. В бочку меда может упасть ложка дегтя, и тогда вся наша затея может оказаться пустой тратой времени. Из-за чего, спросите вы? Я вам отвечу, хотя вы и так знаете о причинах, а именно – о зависти. Именно она может послужить тем камнем преткновения, который обрушится на нас, если эта идея станет известна раньше положенного срока. Поэтому я хотел бы попросить вас никому не говорить об этом, а все дела по созданию банка вести с Николаем, который сейчас вам обо всем этом рассказал.

      Сказав, я сел на свое место, давая купцам время спустить пары эмоций самым простым и быстрым способом – шквалом вопросов, ответы на которые друзья порой не успевали давать.

      Хотя я и ожидал, что на эту идею у торгашей будет высокий спрос, но такого ажиотажа все-таки не предусмотрел. Быть может, это даже и лучше. Вот только под эйфорией не сболтнули бы господа купцы чего лишнего. Хотя чего это я? Купцы ведь звери матерые. Да и стараюсь-то не для себя, а для Родины! Но береженого Бог бережет…

      Люди они понимающие, вертятся в болоте под названием «торговля и предпринимательство» не по одному десятку лет и лучше меня все понимают, но все-таки какой-то червячок внутри меня не дает до конца успокоиться – можно сказать, заставляет всегда ожидать какого-то подвоха. И я просто вынужденно начал к нему прислушиваться, ведь в моей жизни, для кого-то короткой, а для кого-то и нет, такое бывало только два раза, и оба раза ничего хорошего не случалось.

      Один раз, когда мне было лет десять, меня чуть не сбил грузовик. Я переходил дорогу на зеленый свет, но, почувствовав что-то внутри себя, резко остановился, и буквально через секунду из-за поворота вылетел МАЗ, пронесшийся буквально в полуметре от меня. Было бы мне лет двадцать, я наверняка остался бы с седой головой.

      Второй раз я почувствовал такое же беспокойство месяца за два до самого события. Точнее, даже не так: плохое настроение, гнетущее состояние на душе с каждым днем все усиливались и усиливались. В одну из ночей, когда я подрабатывал охранником на складе, одна из балок, держащая металлический навес, под которым стояла легкая фанерная будка, предназначенная для отдыха охраны, сломалась и раздавила эту конуру, из которой я вышел секунд за пять до происшествия. Опять же, чисто случайно получилось: пошел проверять склад, хотя собирался идти только минут через двадцать…

      И вот теперь опять…

      – Чертовщина какая-то, – чуть слышно сказал я сам себе.

      Но сидящий рядом со мной Кузьма все же услышал и вопросительно глянул на меня. Я только махнул рукой: мол, ничего страшного, все в порядке.

      – Судари, я думаю, теперь вам есть над чем подумать, – сказал я собравшимся в Малом зале купцам, вставая со своего места.

      – А почему не до завтра? – спросил один из купцов. Кажется, его звали Петр Иванович Тимохин.

      – Потому что завтра