Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!. Иван Кузмичев

ее из своих рук.

      – Алексей… – подняла карие глаза Юля, умоляюще глядя на меня.

      Быть может, она хотела что-то сказать, но мой поцелуй помешал это сделать. Так мы и стояли, не отрываясь друг от друга. Время остановилось, даря нам прекрасные мгновения нашей жизни…

      Но ничто не вечно, а уж счастливые мгновения тем более. Топот ног в коридоре заставил нас отодвинуться друг от друга.

      – Срочное послание! – услышал я за дверью.

      – Жди! – монотонно ответил один из моих гвардейцев, направляясь к двери в мой кабинет.

      Легкий стук по косяку – вот и все, что позволил себе один из моих телохранителей.

      С сожалением я подошел к двери, чувствуя, что готов убить так не вовремя прибывшего гонца.

      – Зови, – все же смог я выдавить из себя одно слово, оставляя открытой дверь.

      – Завтра я посмотрю вашу рану еще раз, – не глядя на меня, сказала Юлия, тут же упорхнув из кабинета, так быстро, что я и сказать ничего не успел.

      А прочитав привезенное послание, я и вовсе забыл о том, что хотел что-то сказать. А как еще можно реагировать, когда тебе приходит письмо с вестью о восстании, пускай и только начавшемся?

* * *

      Апрель 1708 года от Р. Х.

      Тамбовский уезд

      Алексей Петрович

      «Вот ведь черт, как я мог забыть о восстании Булавина?» – вот, пожалуй, самая приставучая мысль последних месяцев, частенько наведывающаяся ко мне в гости.

      В середине февраля пришел приказ, в котором отец предписывал выступить с набранными недавно полками к Воронежу для усмирения восставших, попутно отрезая пути распространения заразы восстания. В своем письме государь намекнул, что это назначение только проверка и желание узнать, достоин ли я большего. Конечно, это все было довольно туманно, но то, что это было, уже радовало.

      Нашей основной задачей было заблокировать дальнейшее продвижение отрядов Булавина, войско которого постепенно увеличивалось за счет дезертиров и рабочих людей. Совместно с двумя поступившими в мое подчинение полками, набранными буквально полгода назад для отправки на западную границу, мы вышли из Рязани в сторону Воронежа, уже охваченного пламенем восстания.

      – Ваше высочество, впереди неизвестный отряд, – сказал мне глава разведчиков лейтенант Никита Селиванов.

      – Как одеты?

      – Половина в старых, поношенных мундирах, остальные вообще голытьба какая-то, – тут же ответил он.

      – Численность?

      – Сотен восемь всего. В голове на конях три сотни, плюс на марше четыре, ну и обозники, – подумав, ответил Никита.

      – В какую сторону идут?

      – Прямо на нас, через полчаса будут здесь, у них обоз еле идет.

      – Судя по описанию сего отряда, на регулярную армию он не очень-то похож, да и наши войска должны быть много западнее. Так что это бунтовщики однозначно, – сказал я вслух. – Что ж, тогда, пожалуй, устроим им теплую встречу. Господа полковники, – улыбнулся я седоусым командирам 7-го и 5-го полков, – я думаю, вы не нуждаетесь