Печать Нострадамуса. Мрачное наследие. Оксана Пелевина

прикрикнул на него палач, стуча по спине тяжёлой палкой. Толпа ликовала.

      – Смерть душегубу!

      – Пусть помучается, нелюдь!

      И лишь изредка средь общего шума проносились чьи-то спокойные голоса.

      – Не того поймали… Опять нас за нос водят…

      – Ты посмотри, какой молодой, да щуплый. Убийца ли?

      Но к этим голосам никто не прислушивался. «Что мне делать?!» – видя, как Калеба ведут на смерть, Мадлен в поисках спасения озиралась по сторонам. Схватив за руку высокого мужчину, девушка крикнула ему:

      – Этот юноша невиновен! Казнь нужно остановить!

      – Поди прочь, – отмахнулся от неё мужчина.

      – Настоящий убийца не он, слышите? – обратилась девушка к стоящей подле неё женщине.

      – Тьфу, не мешай смотреть! – недовольно фыркнула незнакомка.

      Понимая, что среди беснующейся толпы помощников ей не найти, Мадлен проскочила в один из переулков. На улице уже стало темно, и кто-то зажёг факел. Яркое пламя стало для фрейлины лучом надежды. Не до конца понимая, что будет потом, Мадлен схватила факел и рванула обратно на площадь.

      Палач уже надевал петлю на шею некроманта. Ещё немного, и, лишившись опоры, Калеб встретится со смертью. «Ну уж нет!» – решила Мадлен. Подобравшись к эшафоту с обратной стороны, девушка увидела, что под ним постелена солома. Много соломы. Недолго думая, Мадлен бросила факел в сухую траву. Солома вспыхнула мгновенно. Увидев выбивающееся из-под эшафота пламя, толпа с криком отпрянула назад.

      – Огонь переметнётся на дома! – громко заревел кто-то низким голосом. – Тушить надо! Тушить!

      Забыв о казни, люди в панике помчались спасать свои дома. Чувствуя под ногами жар, палач спрыгнул с эшафота и, прыгнув в телегу, покатил прочь. Площадь заволокло дымом. Задыхаясь и кашляя, Мадлен взбиралась наверх по горящим ступеням. «Ещё немного, ещё чуть-чуть…» Голова закружилась, девушка, попытавшись удержать равновесие, вытянула руку, но поймала лишь пустоту. На мгновение пришло осознание: «Я падаю в огонь». Но за миг до того, как сорваться в костёр, Мадлен ощутила резкий рывок.

      – Держу, – качаясь и едва стоя на ногах, ей не давал упасть Калеб.

      – Ах, живой… – не веря слезящимся от дыма глазам, прошептала Мадлен.

      – А я-то думал, кто это задумал спалить Париж, – попытался улыбнуться юноша, но в ту же секунду закашлялся.

      Доски деревянного эшафота не выдерживали и, ломаясь, падали вниз, пожираемые пламенем.

      – Ещё немного, и мы превратимся в угли, надо уходить, – заметил Калеб.

      Придерживая друг друга, фрейлина и некромант спустились с эшафота, чудом не став добычей огненного зверя. На площади суетился народ. Но никому не было дела до сбежавшего преступника. Люди боялись остаться без крова, опасались, что пламя сожжёт все запасы и убьёт скотину. Пользуясь паникой, Калеб взял Мадлен за руку и потащил по тёмным узким улочкам прочь от оживлённой площади.

      Глава 3. Цыганское предсказание

      И,