Тайный сыск генерала де Витта. Владимир Шигин

императора офицеры Конного полка держались в стороне и с таким презрением относились к заговорщикам, что произошло несколько столкновений, окончившихся дуэлями.

      Что касается де Витта, то он в перевороте никакого участия не принимал. В известных на сегодня списках заговорщиков его фамилии никогда не было. Да и не имел граф никаких личных причин таить обиду на своего императора.

      По большому счету для кавалергардов де Витт был чужаком, присланным к ним для «оздоровления» из Конногвардейского полка, с которым у кавалергардов давно были весьма натянутые отношения. К моменту переворота де Витт находился в Кавалергардском полку всего три месяца и за это время, разумеется, ещё не смог стать своим. Кроме того, как известно, конногвардейцы считались (и на деле оказались) единственно до конца верными Павлу, тогда как кавалергарды, наоборот, были в первых рядах убийц императора. Думается, что служить в кавалергардах де Витту было нелегко и морально. Вряд ли у него было там много друзей, так как большинство офицеров полка считали его любимчиком императора и относились соответственно.

      Как ни странно, но государственный переворот пошел де Витту на пользу. Уже 16 марта его снова производят в новый чин, на сей раз в ротмистры. Здесь, по-видимому, сыграли роль сразу два фактора.

      Во-первых, в те дни получила повышения в чинах большая группа гвардейских офицеров, причем как принимавших непосредственное участие в перевороте, так и не принимавших. Новый император, таким образом, «рассчитывался» с гвардией за услуги по занятию трона.

      Во-вторых, дав де Витту новый чин, Александр I сигнализировал его отчиму, что российская власть по-прежнему благосклонна к нему и ценит своего польского союзника. А награды продолжали сыпаться на молодого кавалергарда как из рога изобилия. В октябре этого же, 1801 года всего на двадцатом году от рождения де Витт производится в полковники и принимает под команду самый элитный и престижный 1-й эскадрон Кавалергардского полка. И все это – не участвуя ни в одном сражении и не покидая Петербурга! Принимая во внимание влияние Потоцкого-Щенсного и старания матери, все же думается, что и сам Иван де Витт служил по-прежнему достаточно прилежно и старательно.

      Биографы де Витта немного знают о его первых петербургских годах. Думаю, что не буду далек от истины, если предположу, что молодой красивый полуполяк-полугрек с прекрасным знанием французского языка и с прекрасными аристократическими манерами, умный и легкий по характеру, при этом ещё и очень богатый, был желанным гостем всех великосветских салонов и балов.

      В кавалергардском полку существовала давняя традиция отмечать производство офицеров в новый чин своеобразным способом. Герой торжества нанимал похоронный катафалк, на который устанавливался гроб, доверху заполненный бутылками с шампанским. Вокруг гроба торжественно рассаживались участники празднества и начинали хором распевать похоронные песни, не забывая при этом опустошать содержимое