Пеликан. Расплата за милосердие. Джек Гельб

объявил он.

      Капитан кивнул, опустив глаза. Какое-то время задумчивый взгляд не сходил со стола. Очертания карт плыли перед глазами, как будто на бумагу вылили воды, и теперь чернила расходятся, растворяясь неясными контурами.

      – Ты тут не исправишь того, что случилось, Шеймус, – произнес капитан. – Ни здесь, на «Пеликане», ни где-то еще. Это невозможно.

      – Как и переплыть весь мир и вернуться, откуда отчалил? – спросил Рыжий Лис, и голос дрожал от злости.

      Дрейк резко поднял голову.

      – Наверное, не стоит говорить это вслух? – прищурился Финтан, с горячим восторгом подмечая, что слова тронули капитана, да еще как! – Когда ты невесть сколько лет положил на это дело! Вспомните, кэп, как вы уже отплыли из Плимута, но грозное море развернуло, принудило красться обратно, трусливо поджав хвосты. И что же, это остановило вас, капитан Дрейк? Нет. Нет, черт возьми, даже Бог вам не указ! Вы знаете, что свершите невозможное, что обратите диск шаром, а я обращу время вспять, и те, кто раньше каркал, нынче будут покараны.

      – Ты погубишь себя, дружок. – Капитан сокрушенно мотал головой, глядя на распаляющееся безумство в речах и глазах подчиненного.

      На это Финтан уж откровенно рассмеялся.

      – Да черт возьми, ну в самом деле! – умолял он, переведя дыхание. – Представил меж нами третьего, вот как сейчас вижу, стоит вот здесь, прямо предо мной! И говорит человеческим голосом – не громовым, не жутким гулом с небес или преисподней. Нет-нет, обычной речью слышится мне, как великий Магеллан отрекается от своего дела лишь потому, что дело все ж опасное.

      – Хорош юродствовать! – ударил по столу Дрейк. – Кто знает? Может, и отрекся, может, и правильно поступил бы! Ни тебе, ни мне неведомо, сколь много он мог сделать, не сдохнув от копья дикого зверолюда. Думаешь, это одно и то же? Мой риск и твой. Ты не боишься ничего, ибо тебя ничего не держит, и ты пустился со мной, ибо куда ж тебе, лису-бродяге, податься? Ты как-то бросил при абордаже «Мэри», мол, завидуешь мне, мол, есть к кому вернуться! Да кошку в пятку, будь у тебя любимая жена, которая прямо сейчас дни и ночи ждет, пока ты поспоришь с бурей, ты понял без меня куда лучше, Рыжий Лис!

      Финтан до скрипа стиснул зубы и отвел взгляд.

      «Моя жена ждет, ох как ждет», – он продолжал спор в своей голове.

      «Для нее уже нет ни дня, ни ночи. Для нее никогда не встанет солнце, не зайдет. Да что, черт возьми, со мной такое? Мне уже и не страшно в том признаться – завидую я ей! Бремя мое все тяжелее, бремя живого, горячего сердца, что за ноша! Жжет и днем, и ночью! Выкинуть бы, плевать куда! На обочину пыльной дороги! Любопытный ветер начнет обнюхивать находку – где ж он видел сердце? Быть может, и видел – и премного пылких живых сердец! Но мое сердце так изуродовано, что едва кто признает… Зашепчется ветер, разнесет по сухим полям горячие проклятия, немного же надо, чтобы все вспыхнуло? Эх, как полыхнет! Хотя, впрочем, откуда мне знать? Мне-то в любом случае не будет суждено увидеть…» Поток мыслей разбил короткий звонкий плеск.

      «Или кинуться за борт? – думал