Как жить и властвовать. Александр Игнатенко

по-персидски. Халиф подумал, что они хотят облобызать его руку, и протянул её им. Они же схватили его, бросили наземь и поволокли прочь, обмотав ему шею его же собственной распущенной чалмой. После этого халифа ослепили[7].

* * *

      Подобные случаи не были единичными. Ибн-ат-Тиктаки сокрушается о том, скольких правителей воины свергли с трона, ослепили, а то и убили [54]. Аль-Газали напоминает, что солдатня убила многих визирей [55].

      Поэтому армия, являясь инструментом осуществления политики, – от этого мы сейчас отвлекаемся, – представляет собой смертельную опасность для властелина, да и для всего общества. Согласно аль-Маварди, эта опасность троякая.

      Во-первых, военачальники могут сделать многое для того, чтобы спровоцировать потенциального противника на начало военных действий. Такое возможно, потому что военные рассматривают мирные условия невыгодными для себя. Ни званий новых, ни трофеев… «Пропадает их прибыток, уменьшаются доходы, и тогда они находят причины, чтобы разорвать целое – поставить врага в неловкое положение, упразднить мир и покой, широко раскрыть двери, ведущие к тому, чего они вожделеют», – к чинам, славе, влиянию, власти, богатству. И их, естественно, не волнует, что они нарушают политические планы властелина.

      Во-вторых, враг может привлечь войско властелина на свою сторону, соблазнив его своими щедротами. «Всегда бьют в цель стрелы, нацеленные в заветные желания». В-третьих, если войско упустить из-под контроля, то оно может восстать против властелина [56].

      «Труднейшее из дел устроителя державы – управление войском», – сокрушенно констатирует (и предупреждает) аль-Маварди. Ключевая проблема – материальные условия воинов. Владыка должен полной, вернее, достаточной мерой обеспечивать войско всем необходимым, чтобы воины не знали ни в чём нужды. Если же он не сможет этого сделать, то произойдёт одно из трёх следствий, каждое из которых нежелательно. Либо воины станут посягать на имущество подданных, либо их склонит на свою сторону тот, кто сможет обеспечить их нужды, либо они займутся добыванием средств к существованию, что их обессилит, и они не смогут выполнить то, что от них требуется [57].

      Здесь очень важно соблюсти меру. Если выплаты избыточны, то воины, поднакопив денег, могут покинуть воинскую службу. К тому же жизнь в условиях материального избытка может избаловать их и изнежить. Ко всему прочему они начнут дорожить собственным богатством и чаще станут задумываться о том, стоит ли рисковать жизнью [58].

      Но опасно и недодавать войску.

Как поведёт себя голодная собака?

      Халиф аль-Мансур наставлял одного из своих военачальников:

      – Мори голодом собаку – она пойдёт за тобой; раскорми её – она тебя же и сожрёт.

      – Повелитель правоверных, если ты никогда не будешь кормить свою собаку досыта, – возразил тот, – найдётся кто-нибудь другой, кто поманит её костью, и она убежит за ним, бросив тебя [59].

* * *

      Персидскому царю приписывается такое

7

Это было не проявление садизма, а хорошо рассчитанный политический шаг, своего рода традиция. Ослеплённый халиф не мог, согласно мусульманскому праву, занимать должность верховного правителя, ибо от последнего требовалось, наряду с другими вещами, чтобы он был зрячим и с хорошим слухом. Калека заменялся ставленником войска, причём он чаще всего принадлежал к той же правящей фамилии. Оставаясь номинальным правителем, он освящал своим именем власть реальных хозяев положения. Например, Бувейхиды считались исполнителями приказов халифов из династии Аббасидов.

Не убивали правителя потому, что очень велик грех – лишить жизни мусульманина. Покалечить же его – грех меньший. Примерно из тех же соображений умерщвляли правителей посредством удушения подушкой. Тем самым не нарушался религиозный запрет проливать кровь мусульманина. Человек умирал не от пролития крови, а от асфиксии…