Преисподняя «Гамма-3». Максим Гаусс

ветра.

      – Вы! – произнёс он, с хрипом выдыхая воздух.

      Мы, прижавшись к стене туннеля, молчали. А что тут скажешь?

      – Вас всего четверо… – прохрипел он, сплёвывая кровь. – Где девчонка?

      – Я здесь! – вдруг раздался её голос откуда-то слева.

      Катя стояла между обломков, держа в руках второй пистолет, остававшийся у Дмитрия. Первый он выронил ещё перед самым крушением.

      – Нет… – хрипло простонал Доронин, выставив перед собой уцелевшую ладонь, измазанную кровью. – Не стреляй, не надо!

      – Почему это?

      – Теперь у меня нет к вам претензий. Теперь я знаю… Вы никакие не диверсанты. Зимин врал. Я всё слышал.

      Но девушка опускать пистолет не торопилась.

      – «Астра» перестала быть секретным объектом! Вы… Вы можете идти. Я не буду препятствовать.

      – Майор, – начал, было, Андрей и осёкся. – Но это же…

      – Уходите отсюда! И никогда больше не возвращайтесь, – повысил он голос. – Ничего хорошего здесь уже не будет.

      – Вы нас отпускаете?

      – Да… – он развернулся и, сильно хромая, двинулся обратно в сторону гермоворот. Затем остановился, обернулся и с горечью в голосе произнёс: – Простите нас всех!

      Через несколько минут майор неторопливо скрылся во тьме туннеля. Доберётся ли он до командного бункера?

      Никто не проронил ни слова.

      – А кто это такой? – наконец-то спросил Павел, пнув ботинком лежащее на песке тело профессора.

      – Один из тех, кто в 1986 году устроил ту ужасную бойню. Это Штрасс.

      – О, как… – присвистнул тот. – Тот самый?

      – Да.

      – Скотина!

      – Люди, надо отсюда выбираться! Всем нужна медицинская помощь, – произнёс ослабевший Дмитрий, сидя на бочке.

      – Павел, как думаешь, как они сюда попали? – спросил я.

      – Скорее всего, по воздуховоду. Сейчас посмотрю, – он быстро двинулся в ту сторону, откуда ранее появился Штрасс.

      Через пару минут раздался его голос.

      – Ну да, точно. По воздуховоду. Тут лестница! Кажется, я вижу свет…

      – Лампы, что ли?

      – Нет! Небо!

      – Что-о?

      – Только очень далеко. Около полусотни метров, наверное.

      – Идём! Пора выбираться отсюда, – решительно сказал я. – Мы слишком задержались здесь.

      …Через двадцать минут все мы наконец-то поднялись на поверхность. Был полдень. Павел прикрывался руками – даже такой свет его слепил.

      Из-за серых туч выглядывало солнце. Чистый, холодный воздух наполнил лёгкие.

      Вокруг шахты воздуховода стояли давным-давно заброшенные коровники. А вдалеке, над крышами строений, я увидел какие-то здания. Разумеется, это была Москва.

      У входа в один из коровников мы обнаружили чёрный, заляпанный грязью внедорожник BMW X6 – машина профессора Штрасса. По соседству с ней был организован дежурный пост – стояла большая палатка, рядом лежали несколько ящиков и мешков. На одном из деревянных ящиков стояла массивная армейская рация. Сверху был установлен большой деревянный навес.

      Горел костёр. В палатке, на складном столике ещё красовалась недоеденная банка тушёнки, кружка с чаем и внушительный бутерброд. Наверное, кто-то постоянно находился здесь, ожидая сигнала открытия гермоворот. Вряд ли профессору что-то из этого ещё понадобится.

      Вдруг ожила рация.

      – Штрасс, чёрт побери, куда вы пропали? – сердито произнёс неизвестный, сильно искажённый помехами голос. – Мы отправляем к вам группу быстрого реагирования, ждите!

      – А, чёрт! Нужно валить отсюда и поскорее! – крикнула Катя, помогая раненому Андрею влезть в машину.

      Уже находясь внутри салона, снимая изношенную обувь, я с удивлением обнаружил у себя на лодыжке едва приметный шнурок с небольшой пластиковой капсулой, в которой оказалась тщательно свёрнутая крохотная записка. В ней значилось:

      «Максим, простите меня!

      Сыворотка, введённая вам – это незаконченный модифицированный прототип! Он не безопасен. Решение в комплексе «Гамма-3».

      И. Германов…»

      Неожиданно голова закружилась, в глазах потемнело, затошнило. Из носа почему-то закапала кровь.

      Я схватился руками за голову и глухо застонал…

* * *

      Несколько раз внедорожник зарывался в грязь, но Кате каким-то образом всё же удавалось вытаскивать машину из самых труднопроходимых мест, выжимая из мощного дизельного движка последние лошадиные силы.

      Солнце, стоящее в зените, уже успело растопить слегка подмёрзшую грязь. Перепаханные сельскохозяйственной техникой дороги оставляли желать лучшего. Коровники остались далеко позади – даже из виду пропали. Где-то там, в одной из лесных посадок находились почти незаметные руины ракетного комплекса минувшей советской эпохи. А глубоко под ними