Гусеница в янтаре. Юлия Петрашова

громко свистнул, кабан развернулся и потрусил прочь.

      – Все, все, не бойся, – обратился к Лере ее спаситель. – Куршские кабаны – животины смирные. Они тут, в нацпарке, к человеку привыкшие. Туристы их подкармливают все время, вот они и повадились попрошайничать. Ну, рисковать, само собой, не стоит – руки тянуть, пытаться погладить.

      Лера молчала и оцепенело смотрела на парня широко раскрытыми глазами. Молчала и дрожала.

      – Да тебя трясет всю! – заметил он наконец. – Пойдем отсюда. Ты здесь одна? С маршрута сбилась?

      – Я… я в… в… Лесс… сном живу, – пробормотала Лера. – Одна, да.

      – Местная, что ли?

      – Не, я на каникулах. Отдыхаю.

      – Понятно. Меня Владик зовут, кстати. А тебя?

      – Лера.

      – Очень приятно познакомиться, Лера. А я студент. Я тут на практике – на станции «Фрингилла» работаю. Слышала о такой?

      – Это что-то о птицах, да? Туда еще экскурсии из Зеленоградска возят. Мы с тетей прошлым летом поехать хотели, но потом Люба заболела, и… не попали мы туда, в общем.

      – Правильно, орнитологическая станция. Полевой стационар Биостанции Зоологического института Российской академии наук. Мы там миграционное поведение пернатых изучаем. За год, между прочим, по тридцать-сорок тысяч птиц окольцовываем.

      – Это ж сколько сотрудников надо, чтобы столько птиц наловить? – Лерины брови взметнулись, словно крылья внезапно вспорхнувшего с ветки грача.

      – Да нет, мы не вручную это делаем. А у нас специальные ловушки есть. Кстати, ты обязательно должна их увидеть. Это нечто! Загляни к нам как-нибудь, я тебе все покажу. На любом автобусе за полчаса из Лесного доедешь.

      Беседуя, Лера и Владик вышли из леса и медленно двинулись в сторону поселка. Когда на горизонте показался красно-белый маяк Лесного, девушка с удивлением сообразила, что ее давно перестала бить дрожь. Встреча с кабаном казалась далекой и невзаправдашней. Реальной виделась лишь прогулка вдоль шумной пенящейся воды да голос, вдохновенно рассказывающий о вертишейках и корольках, соколах-перепелятниках и чижах, ушастых совах и зябликах.

      – «Фрингилла» в переводе с латинского означает зяблик. Это ведь самая распространенная здесь птица, – сообщил Владик перед тем, как вскочить в автобус. Приплюснутый толпой туристов к стеклу двери, он улыбался. В его голубых глазах плескалось море. Не Балтийское, нет. Теплое и ласковое – Средиземное.

      – Фрин-гил-ла, фрин-гил-ла… – напевала Лера по дороге к дому Варвары Ильиничны. В этом слове слышалась музыка. Мелодия из фильма про Робин Гуда. Песня о смельчаке из Шервудского леса, который появляется из зарослей всякий раз, когда слабые нуждаются в защите и помощи.

      Глава 8

      Глупая птица с пустым взглядом

      Колибри, яркая, как сокровищница неприлично богатого падишаха, зависла в воздухе над алым тропическим цветком.

      – Можно я возьму вот этот эскиз? – поспешно спросила Лиза у Зои Витальевны, испугавшись, что понравившийся рисунок заберет