Менталистка в Академии Междумирья. Три тайных желания. Елена Княжина

серватория затея не понравилась. И ненадежно закрепленная улыбка отклеилась, рассыпавшись стеклянной маской.

      – Я вынужден… вынужден отказать… – растерянно бубнил папенька в пустоту, сжимая в кулаках библиотечный воздух. – Юным умам противопоказаны визиты к Кристаллу, особенно некоторым… впечатлительным и…

      – Мистер Рэйвенс, эта награда была оговорена еще с предыдущим хранителем, – строго напомнила Фервина. – И пусть меня сегодня же уволят, если мои ученицы не получат обещанное! Девочки заслужили свои ответы.

      Заслужила ли я? С невиданным энтузиазмом меня грызли сомнения. В животе, голодно булькая, копошилась совесть.

      Это Ризраэль ночами читала книги о древних существах, выискивала секреты виззарийцев и пробовала сотни методик магического вылупления. При всей кажущейся легкости и пестроте, «фея» была девушкой целеустремленной. И, получив свой шанс, хваталась за него всеми розовыми конечностями. Штурмовала библиотечные полки, каждый шаг записывала в дневник…

      Что сделала я? Пару раз поревела над подушкой, кинула яйцо в сумку с конспектами, познакомила малыша с «правильной литературой». А этой ночью, расстроенная и запутанная, видимо, внушила кристаллу, что мне позарез нужно выиграть. Не самые честные методы, да?

      ***

      Дергаясь под напряженным взглядом Хранителя, младший регистратор оформила нам новые читательские. На каждом закрепила черный камешек. Арх Звездноликий, Сато сын небесный… Десятый уровень, прямо как у папеньки!

      – Ланта Рэйвенс и ланта Эвергрин. У вас один день. Один вопрос. И одно уточнение, – девушка быстро моргала за круглыми стеклами. Нечасто ей приходилось оформлять высший допуск. Скорее всего, никогда.

      На ватных ногах, тревожно вздрагивая от каждого треска, мы с Риз поднялись на десятый уровень. Магические арки пропускали нас, сигнализация не срабатывала. Это действительно случалось с нами. По-настоящему, в реальности! Мы приближались к нему – к кристаллу, впитавшему все знания Лурдского храма.

      В каком-то другом мире, более суеверном и менее продвинутом, «всезнающее око», рассылающее блики по стеклянному куполу, сочли бы богом. Но нет, это был просто говорящий камешек. Слушающий и отвечающий.

      Сафаэли не отставали ни на шаг. Кружили над головами, то забавно сливаясь в одно призрачное пятно, то разлепляясь вновь на шумного попугая и молчаливого мотылька.

      – О чем ты спросишь? – я поглядела на Ризраэль, привыкая к необычно разреженному воздуху верхних этажей. Вдохи давались с трудом, в глазах то и дело темнело.

      – О самом важном для себя, – Риз нервно покусала бледные губы, отчего те раскраснелись спелыми вишнями. – А ты?

      Я затормозила. Мысль простая и логичная, но… как понять, что для тебя самое важное? Мой вопрос был давно готов. Но теперь голова пухла от новый идей, наперебой предлагающих мне себя, как торговки на междумирском базаре.

      Чья тень была в визионе Анхеля? Что имел в виду Мойси, говоря, что я уникальное создание? Почему Чейз предложил мне остаться в его