Пока растет терновник. Андрей Толкачев

мама невозмутима в любое время дня и ночи.

      Она еще спрашивает?

      – Да, – говорю я с хрипом в голосе.

      – Раздался шум, я подумала ты не одна. К тебе кто-то пришел?

      – Мама!

      – Ты должна быть честной со мной.

      – Мама! Ну что за бред? Я под кроватью прячу мужика?

      – Я слышала голоса из твоей комнаты.

      – Загляни под кровать и познакомься, – при включенном свете я заметно осмелела, и лежала в полной уверенности, что под кроватью уже никого нет.

      Мама решительно отдернула шторы. Прямо сцена из Шекспира. Второй акт пьесы. В третьем акте мы найдем иголку в стоге сена.

      – В чем ты меня подозреваешь?

      – Ни в чем, просто пришла на шум. А чего шкаф не закрыла?

      – Закрой.

      – За-кры-ла.

      – Мама, ты всерьез думаешь, что я привела сюда мужика? Ты совсем «ту-ту»?

      – Ты как с матерью разговариваешь? Вон поправь одеяло, оно у тебя наполовину на полу.

      – А как я должна разговаривать, когда мне не доверяют.

      – Как твоя нога? – мама легко сменила пластинку.

      Вот с этого бы и начинала.

      – Как тебя угораздило лазить там по куче мусора? Да еще в платье? Может завтра врачу показаться?

      – Я не знала, что там будет мусор, тем более, что я запнусь и упаду. Такой ответ устроит?

      – Как ты в испачканном платье домой доехала?

      – Без платья надо было?

      – Не дерзи матери! Когда в последний раз на учебе была, за что деньги платим?

      – Мама, ну это уже невозможно, вот понимаешь, ты меня активно «байтишь» на скандал.

      А потом произошло то, что произошло. Передо мной все поплыло. Голос мамы был настолько далеко, что я его перестала слышать.

      Жуткое ощущение, когда сознание работает, как в реальной жизни, а все происходящее, как в бессмысленном сне. Я уже не помню, как мой мозг отключился, и я снова забылась во сне. Слава Богу, после мамы существо оставило свои попытки дергать меня за одеяло.

      Ни в какой универ я не поехала – кардинальная перестановка в комнате и бедный шкаф заперт, аки царский амбар.

      Следующую ночь я встречу светом софитов, запертым шкафом, таблеткой снотворного, набором расставленных икон, углами, обрызганными святой водой, и готовностью № 1 в любой момент выскочить из комнаты.

      Сон с ночным пришельцем, стаскивающим с меня одеяло, я была уверена, еще вернется. Ну и сны, – да, Кингу такое не снилось.

      Катерина берется меня спасти и зовет на выставку современного искусства.

      Проходим один зал – другой. Пространство просторных анфилад отдано под современное искусство, которое зритель рассматривает вскользь, но с пониманием, – ага, художник ищет, а стало быть, его искания, зачастую небрежные и мимолетно сделанные чего-то стоят. Хотя все видится искусственно – мертвым и ничего с этим не поделаешь, пока не войдешь в зал, где пол освобожден от скульптур и на полу лежит человек в костюме, неподвижен, с распростертыми в стороны руками. Вот оно! Перед