Первая формула. Р. Вирди

в спину учителя, я не сомневался, что тот улыбается, и позволил себе раздраженную гримасу.

      Вернувшись в зрительный зал, мы поднялись по ступенькам и уселись прямо на сцену.

      – Как долго тебе удается удерживать грани восприятия, Ари?

      – Если их больше двадцати? Ты об этом?

      Маграб промолчал, только пристально на меня посмотрел, и я сделал глубокий вдох, взвешивая ответ.

      – Половину дня, даже больше. Если удерживаю меньше двадцати граней, то и весь день – когда никто не беспокоит.

      – Не шутишь? – вскинул брови учитель. – Не ожидал, что ты будешь продвигаться столь быстро. Меньше двадцати – это сколько?

      – Ну, восемнадцать.

      Я сделал себе мысленную пометку: на будущее и вправду надо вести подсчеты. Восемнадцать граней я держал совершенно спокойно, и все же бывали вечера, когда в животе словно свивался клубок змей и хотелось немедленно опорожнить желудок. Порой от умственных усилий шла кровь носом или появлялись странные головные боли за левой глазницей. Наверное, кольни в висок иголкой – и то не было бы так больно.

      С лица Маграба не сходило удивленное выражение:

      – Я ведь просил избавить меня от вранья…

      – А кто врет? – не моргнув глазом ответил я.

      Учитель поджал губы и задумался:

      – Хм… Восемнадцать граней? Образы живые или неподвижные?

      – Неподвижные. Живой огонь на восемнадцати гранях я удержать не смогу, а вот камни или что-нибудь несложное – вполне.

      Маграб кивнул, словно соглашаясь со своими мыслями.

      – Все дело в глубине понимания и недостатке веры, Ари. Тут есть один секрет – впрочем, плетущим он хорошо известен. Особой разницы в прилагаемых усилиях нет – так только кажется. Действенность многих плетений на самом деле зависит от веры, от того, насколько легко или трудно данной веры достигнуть.

      – Атир… – вставил я, и учитель улыбнулся:

      – Именно. Об этом прекрасно знали самые первые мастера плетения, даже те, кто отказался от истинного понимания истории сущностей. Даже Ашура.

      Ашура? У меня тут же возник вопрос. Я крепился изо всех сил, даже прикусил язык, и все же выпалил:

      – Так Ашура были плетущими? Они смогли применить учение Брама?

      Маграб замолчал. Вздохнул, прикрыв рот рукой. Похоже, тема не самая простая, и обсуждать ее учитель не рвался.

      – Сложный вопрос, Ари. Он и привел меня к Халиму. Хозяин театра ведь знает огромное количество старых историй нашего мира, хотя и предпочитает ставить на сцене проверенные временем популярные пьесы. Халим – артист и в то же время деловой человек. Он несет ответственность за свою труппу, а значит – нужно зарабатывать деньги, то есть как-то заманивать зрителя в театр. История Ашура вызовет в публике неуверенность, беспокойство и страх. Даже самый храбрый человек испытает желание возжечь кусочек священного хоха при одном лишь упоминании об этой легенде.

      Что-то в его словах меня встревожило. Хох – священный дуб? Впрочем, уточнять я не стал.

      – Вообще, ты прав, Ари. Ашура владеют десятью