Семь бесов в бочке меда. Валерия Шаталова

снова замолчала и уставилась в таинственные глубины, а Антон, похоже, решил разрядить обстановку.

      – А что, шар реально хрустальный или мэйд ин чайна? Там подсветка внутри или типа того?

      Он протянул руку, намереваясь постучать пальцем по прозрачной поверхности, но замер, остановленный одним коротким словом.

      – Нет!

      Запрет мимолетно сорвался с губ гадалки, и в воздухе ощутимо разлилась угроза. Это почувствовал даже твердолобый Антон, судя по тому, что так и не дотронулся до шара. А у Липы от властного голоса, наполненного неожиданной силой, и подавно вся спина покрылась мурашками.

      – У тебя душа попроще, – как ни в чем не бывало произнесла гадалка и подняла на Иру взгляд. – Не так переливается противоречиями, но зато упорная. Сильная и целеустремленная. И верная, это очень важно! Держись за это, Ирина Лангман, когда собьешься с пути и гнев станет застилать глаза.

      Порывшись в ящике-картотеке, гадалка вынула еще один конверт и протянула Ире:

      – Это твой.

      Подруга забрала конверт и слегка подтолкнула Антона, призывая освободить стул. Но гадалке и впрямь контакт лицом к лицу не требовался.

      – Теперь Олимпиада Афи́нская…

      – Ивано́ва она, – поправила Ира гадалку и скептически хмыкнула.

      А Липа невольно поежилась. Холодок скользнул по коже.

      «Откуда она знает?»

      Фамилию Липа поменяла сразу же после развода родителей – взяла мамину девичью, чтобы категорично обозначить, чью сторону выбрала. Но раньше она и правда была Афинской. Вероятно, отец, получая свидетельство о ее рождении, решил, что с Олимпиадой выйдет весьма остроумно. Одноклассники шутку оценили. Стены школьного туалета запомнили немало пролитых Липой слез. Она бы и имя поменяла, но мама не позволила – сроднилась, срослась с ним. Хотя сама рассказывала, что чуть в обморок не упала, когда вместо запланированной Оли в свидетельстве оказалась Олимпиада. Зато с младшей сестрой подобный фокус не прошел, и ей досталось вполне нормальное имя Анна.

      Гадалка сосредоточилась, разглядывая в шаре ведомое одной лишь ей, а Липа так и осталась стоять позади всех с застывшим на лице удивлением.

      – Туманно все, – наконец изрекла женщина.

      – То есть не видите? – В Ире снова проснулся скептицизм.

      – Можно видеть туман, а можно не видеть в тумане, – пробормотала гадалка и резко взглянула на Липу: – Заплутала ты, милая. Идешь на ощупь, за кем – не знаешь, куда – не разберешь.

      Женщина задумчиво побарабанила ногтями по столу, а потом потянулась к ящику и нехотя выудила третий конверт:

      – Попробуй и ты, раз уж пришла.

      «Раз уж пришла», – мысленно передразнила ее Липа. – «Да больно надо. Я вообще не собиралась сюда ехать и тем более участвовать в дурацких квестах и ведьмачьих прорицаниях».

      Странная женщина нравилась ей все меньше, но конверт Липа все-таки взяла:

      – И что дальше?

      – Дальше можете приступать к своему квесту, – гадалка махнула рукой в сторону стены, в которой оказалась еще одна дверь,