Король былого и грядущего. Теренс Хэнбери Уайт

ребенок, – отметил Король. – Очень. Ну вот, а я почти постоянно таскаю катыши с собой. Нечистоплотный обычай, – добавил он, обретая подавленный вид, – и совершенно бессмысленный. Сам понимаешь, Искомая Зверь на свете одна, и вопрос: дозволена на нее охота или нет – не может даже возникнуть.

      Тут забрало его приладилось падать так часто, что Варт решил пока не думать о своих невзгодах, а попытаться взбодрить собеседника, задавая ему вопросы по единственному предмету, о котором тот, видимо, мог говорить со знанием дела. Даже беседа с заблудившимся членом королевской фамилии лучше, чем одиночество в лесу.

      – А на что она похожа с виду, эта Искомая Зверь?

      – Ах, мы, знаешь ли, именуем ее Бет Глатисант, – отвечал монарх, принимая ученый вид и возвышая голос, – или, что, по-английски сказать, Искомая Зверь. Ты же можешь называть ее всяко, – добавил он милостиво, – хочешь – Искомая Зверь, а хочешь – Искомый. Сия Зверь обладает главою змеи, э-гм, и туловом леобарса, и лядвеями льва, и голенями оленя. И куда та зверь ни пойдет, из чрева ее исходит шум, как бы от тридцати пар гончих псов. Если, конечно, она в это время не пьет, – добавил Король.

      – Вот, должно быть, жуткое чудище, – сказал Варт, опасливо озираясь.

      – Жуткое чудище, – повторил Король. – Такова она и есть, Бет Глатисант.

      – И как вы за ней гоняетесь?

      Похоже, то был неверный вопрос, ибо вид у Пеллинора стал еще удрученней.

      – У меня с собой ищейная сука, – сказал он печально. – Вон она там.

      Варт поглядел в ту сторону, куда уныло указывал большой палец монарха, и увидел многократно обмотанное веревкой дерево. Конец веревки был привязан к седлу Короля Пеллинора.

      – Что-то я ее не разгляжу.

      – Запуталась в веревке с той стороны, смею сказать. С ней вечно так – я в одну сторону, она в другую.

      Варт обошел дерево и обнаружил крупную белую псину, вычесывающую блох. Едва увидев Варта, она принялась извиваться всем телом, бессмысленно осклабясь и задыхаясь от стараний облизать ему все лицо, несмотря на веревку. Псина была слишком опутана вервием, чтобы сдвинуться с места.

      – Ищейка в общем хорошая, – сказал Король Пеллинор, – только уж очень пыхтит, вечно в чем-нибудь путается и тянет не в ту сторону. С ней да с этим забралом я порою не знаю, куда и поворотить.

      – А почему вы ее не отвяжете? – спросил Варт. – Она бы тогда гонялась за Зверью вряд ли хуже, чем теперь.

      – Вот видишь ли, она тогда удирает, и я ее иногда по неделям не вижу. А без нее скучновато, – добавил Король, – гонишься за Зверью, а где она, что она – никогда ведь толком не знаешь. А тут все же, понимаешь, компания.

      – Похоже, по натуре она дружелюбна.

      – Чересчур дружелюбна. Порой я вообще сомневаюсь, за Зверью ли она гоняется.

      – И что она делает, когда ее видит?

      – А ничего.

      – Ну что же, – сказал Варт. – Я думаю, в конце концов у нее все же появится к ней интерес.

      – Как бы там ни было, прошло уже восемь месяцев с тех