Гарем шоколадного зайки. Дело гангстера боится. Дарья Калинина

были накрыты клеенчатыми скатертями, липкими даже на взгляд со стороны. На каждом столике стояла пластиковая вазочка с искусственными цветами, которые каким-то образом умудрялись выглядеть пожухлыми.

      Ассортимент тут тоже не радовал. В баре было выставлено пять видов водки, два отечественных коньяка и несколько бутылок с дешевым плодово-ягодным вином и портвейном. Лежащие под стеклом котлеты заставили подруг содрогнуться. Винегрет привел их в отчаяние. И непонятное месиво под названием «Салат «Столичный» выглядело так, словно один раз его уже поели.

      Подруги переглянулись, стараясь поддержать друг в друге бодрость духа. В конце концов они сюда пришли не обедать. Им нужно найти Славку. А вот интересно: не он ли сидит за дальним столиком, уставившись в единственное украшение бара – большую плазменную панель?

      – Простите, – обратилась Кира к тетке за стойкой, которая изучала подруг недовольным взглядом. – А можно вас спросить…

      – Чего заказывать будете?

      – Мы? Мы вообще-то…

      Взгляд продавщицы красноречиво сказал Кире, что если она не сделает заказ, то разговаривать с ней тут вообще никто не будет.

      – Хорошо, нам два сока и… и…

      Кира попыталась нашарить взглядом что-нибудь наименее опасное для здоровья.

      – И булочку.

      – Это не булочка, это пончик.

      – Тогда пончик.

      – Один?

      – Два, два пончика! – решилась Кира. – Или даже три.

      Тетка фыркнула, но, так как других посетителей все равно не было, заказ принесла быстро. И даже осведомилась куда более любезно, чем в первый раз:

      – Чего еще?

      – Скажите, это ведь Слава там у телевизора сидит? – решилась задать свой вопрос Кира.

      – Он самый.

      И тетка вновь отвернулась от подруг. Девушки взяли сок и пончики и пошли за столик. К их удивлению, сок оказался вполне сносным, не похоже, чтобы его сильно разбавили, а пончики были даже вкусными. Вряд ли их выпекали в этом месте, но поставщик пончиков был человек хороший, в тесто не жалел масла, а глазурь была ровной и красиво посыпанной разноцветной крошкой.

      Девушки с удовольствием съели пончики, но так и не решили, как им привлечь к себе внимание Славы. К счастью, их выручила тетка за стойкой.

      – Слава! А, Слав! – окликнула она парня. – Чего сидишь-то? Клиентки пришли, тебя спрашивают!

      Парень оторвался от футбольного матча и взглянул на тетку.

      – Чего уставился? – хмыкнула та. – Вон сидят, подойти боятся!

      Теперь Слава взглянул на подруг. Глаза у парня были нехорошие, какие-то мутные, а слишком узкий зрачок «плавал», словно не в состоянии сфокусироваться на одном предмете.

      – Ко мне? – сиплым голосом произнес Слава. – Ну, пошли.

      Он вывел девушек из бара и подвел к задрипанной жизнью ржавой «девятке». Когда-то машина носила на своих боках краску, звучно именуемую «цветок фуксии», но годы и нелегкая судьба превратили «фуксию» в подобие бледно-розовой промокашки, которую раньше подкладывали в тетради