Железные рыцари. Юрий Винокуров

дыбом, ну или просто кудрявого белого пуха-остаток волос. Довольно смешно смотрелось, но охранники не гыгыкали и я не стал.

      – Покажите ка мне вызвавший затруднение Договор, юноша, – благожелательно улыбнувшись, посверкивая внимательными светло-серыми глазами произнёс он.

      – Понятно. Редкость: вам повезло оказать Императору уникальную услугу, – протянул ректор, бегло бросив взгляд. – Отметьте в инструкции, по всей Академии – на открытые Договора звать ректоров. Это в нашей компетенции, – озвучил он охранникам.

      – Слушаюсь! – грохнул кулаком в грудь центральный.

      – А вы, юноша, следуйте за мной, – посеменил дядька. – Оформим как положено.

      – Следую, – констатировал я. – Только почтенный…

      – “Господин ректор” будет достаточно.

      – Господин ректор, я Императору не оказывал услуг. Я с ним даже не знаком, – признал я факт.

      – Вы, ваш родич, человек посчитавший вас достойным – непринципиально. Благодарность у вас, значит – вы, – отмахнулся дедушка.

      – А если я отнял у того, кому Договор предназначался?

      – Значит Император благодарен вам, – аж обернулся, подмигнув мне дедуля.

      – Не понял, – честно признался я, помотав головой.

      – Договор, как у вас, юноша, это не только награда. Но и испытание. И если вы, в чём я сомневаюсь, отняли его – то Император благодарен ВАМ. Понимаете?

      – В некоторой степени, – пробормотал я.

       Нет, в чём-то, конечно, понятно. Но правильно я, несмотря на всякое разное, дергался из-за этого Договора.

       Тем временем дедушка вёл меня по пустоватым коридорам, а потом – по ажурной винтовой леснице, по которой скакал, несмотря на полноту, очень даже бодро. Стены были из мрамора, бархата и металла вперемежку. Украшенные всякими картинами и пано. И мозайчатый каменный пол, на котором лежали ковры-дорожки. Так… красиво и значимо. А главное – очень светло. Часто встречающиеся высокие узкие окна. Точнее – экраны, дошло до меня. Просто, с учётом поворотов и внешнего вида, да и вида в эти окна, их быть не могло. То есть из сотен видимых максимум пара штук могли смотреть наружу. А остальные были явно внутри здания.

       Доскакали мы даже не до кабинета, а каморки – сидение, терминал и огромные блоки вычислителя, занимающие всё пространство, кроме сидения и пары квадратных метров.

      – Постойте тут юноша, – сказал дедушка, плюхаясь в кресло.

       На голову его тут же опустился инфошлем, под ладонями появились блоки с клавиатурой, по которым он забегал пальцами аж с шипением рассекаемого воздуха. Через три секунды из кресла высунулся тонкий многосуставчатый манипулятор, совершивший требовательный жест, указывая на папку. А я, вздохнув, протянул Договор манипулятору. Вздохнул с ожиданием неприятностей, но и надеждой, что это “испытание” для меня закончилось. и голова об этом Договоре больше болеть не будет.

      – Поздравляю, Гален-Гаврила Безмолвный с поступлением в Его Императорского Величества Академию Пилотирования Инвиктусов, –