Глаза цвета крови. Игорь Марченко

то никого не увидел.

      – Товарищ майор! – выкрикнул Серов и рванул вперед, но сильные руки ухватили его за шиворот и силой удержали, не давая сдвинуться с места.

      Чердынцев успокаивающе похлопал его по плечу и приложил палец к губам, призывая к тишине. Серов перестал вырываться и тоже прислушался. В гроте стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь звуками капель воды и хриплым дыханием людей. Снаружи пещеры раздался звук выстрела и дикий крик боли, заглушенный вибрирующим воплем Дабара. Еще миг – и на фоне яркого проема появилась высокая темная фигура, загородившая свет. Его алые, как кровь, глаза впились в людей, невольно ставших отползать в дальнюю часть пещеры. Дабар после небольшой паузы швырнул что-то внутрь пещеры как можно дальше. Люди шарахнулись в сторону, словно это была граната.

      Серов стиснул зубы и яростно прохрипел.

      – Ах ты, гнида! Клянусь, я доберусь до тебя! Ты за это заплатишь!

      Он узнал в оторванной конечности руку своего друга Шелепина, по золотому кольцу на безымянном пальце – тот незадолго до этой миссии женился. Господи, что он теперь скажет его жене? Просто немыслимо! За что?

      Резко вскинув к плечу автомат, Серов успел вдавить крючок АК-47, но Дабар уже растворился во тьме, на прощание метнув в Серова костяной дротик, по неудачному стечению обстоятельств угодивший тому в ногу. Новые вибрирующие вопли вдали, и снова наступила гнетущая тишина, нарушенная грязными ругательствами беснующегося Серова.

      – Боже, я глазам своим не верю! Да как же так, Петр Ильич? Доколе? – Чердынцев с опаской поднял с пола руку и вопросительно обернулся к генералу за поддержкой.

      С трудом поднявшись на ноги, Кошевар смахнул со лба проступившую испарину и попытался привести свою одежду в порядок, звеня орденами.

      – Петр Ильич? Скажите что-нибудь!

      – Что Петр Ильич? – внезапно взорвался генерал, бешеным взглядом обводя виновато опускающих глаза людей. – Что, обосрались? В штаны наложили? Никогда прежде зверолюдей не встречали? А я встречал, и не раз! На фронте! И те звери были куда опаснее и страшнее этих уродов, а мы, между прочим, еще и дрались с ними подчас голыми руками и побеждали. Куда только подевалась ваша дисциплина и храбрость? Как ветром сдуло. А еще солдаты Красной армии! Смотреть противно. Я приказал держать оборону насмерть! Почему меня никто не послушал? Если бы сохранилась дисциплина, мы бы этого отморозка уродливого по снегу раскатали, в бараний рог свернули вот так, а теперь мало того, что потеряли боевого друга и товарища, между прочим, офицера госбезопасности, так еще и эту мразь красноглазую отпустили восвояси, и ищи его теперь, как ветер в поле! Позор, товарищи офицеры! Стыдно должно быть. Я сам выйду наружу и покажу ему кузькину мать…

      – Товарищ генерал! Окститесь! – разом взорвались Чердынцев и Булганин, хватая его за плечи. – Там же верная смерть! Вы умрете!

      – Руки! – Кошевар сердито дернул плечами. – Убрали. Я не сумасшедший, так что вот не надо