Крик болотной птицы. Александр Тамоников

как нужно правильно закладывать немецкую мину, чтобы она в нужный момент взорвалась. Подошел значит, стоит, слушает… Подходи, говорю, поближе, что это ты такой робкий? Подошел поближе. Я, говорит, всю свою партизанскую жизнь мечтал подучиться взрывному делу. Ну, говорю, учись… А как тебя звать? Воробей, говорит. Вот так-то. Интересно?

      – Интересно, – кивнул Стариков. – А еще интереснее то, что…

      – Эта птица прилетала сегодня и к тебе, – перебил товарища Лысухин. – Я правильно понял?

      – Правильно, – сказал Стариков.

      – И, как я понимаю, уверял тебя, что всю свою жизнь мечтал научиться всяким таким агентурным штучкам, – продолжил Лысухин.

      – Именно так, – сказал Стариков.

      Они опять замолчали, вслушиваясь в близкие и отдаленные ночные звуки леса.

      – Прав, стало быть, командир отряда Федос насчет этого Воробья! – вздохнул Лысухин. – Не нашего полета эта птица! Иначе не стал бы он так настойчиво кружить вокруг меня и вокруг тебя. Вот только…

      – Что? – спросил Стариков.

      – Уж слишком все просто получается! – Лысухин прислонился к стволу сосны и закрыл глаза. – Как-то не по-шпионски, что ли… Что ж он так откровенно? Просто-таки не таясь… Ведь так и засветиться недолго…

      – Непуганый потому что, – предположил Стариков. – И не знает, что находится под подозрением. Оттого и прет напропалую.

      – Или, может, просто дурак, – в свою очередь, предположил Лысухин.

      В ответ Стариков лишь шевельнулся в темноте.

      – Надо бы еще раз поговорить с командиром насчет этого Воробья, – предложил Лысухин. – Разузнать, кто он, что он, как появился в отряде, давно ли воюет… Ну и все такое прочее. Выяснить, насколько это возможно, что он за личность.

      – Завтра и поговорим, – сказал Стариков. – А пока будем устраиваться на ночлег. Федос расстарался и выделил нам отдельный шалаш. Сказал, что соорудили специально для нас.

      – Ну да? – весело удивился Лысухин. – Это же просто замечательно! Шалаш – это просто-таки царские апартаменты применительно к партизанским условиям!

      Глава 7

      Но долго спать им не пришлось. Едва только занялся рассвет, как откуда-то послышался надсадный вой и где-то невдалеке раздался взрыв. А за ним – другой, третий, четвертый…

      – Что такое? – первым вскочил на ноги Лысухин. – А, дьявол… Немецкие минометы! Отличаю я голос любимой средь десятка других голосов…

      И Лысухин со Стариковым выбрались из шалаша. Не выскочили наобум и очертя голову, а выбрались со всеми предосторожностями, почти по-пластунски, как и подобает бывалым фронтовикам. Весь отряд был уже на ногах. Большинство, пригибаясь и оглядываясь, уходили в сторону болот. Некоторые вели на поводу лошадей, запряженных в обычные крестьянские телеги – оказывается, в отряде были и лошади. Небольшая группа вооруженных людей, перебегая от дерева к дереву, устремилась в ту сторону, откуда раздавался вой минометов и сухо трещали редкие винтовочные выстрелы.

      – Прикрытие! –