Тайны гениев. Три книги в одной. Михаил Казиник

тактики и стратегии, реорганизации и оптимизации производства и т. д.

      Но уже после второго дня работы участники конференции устают. Выясняется, что конъюнктура, к сожалению, не лучшая, мировые рынки, увы, не на подъеме.

      Да и «мозговой центр» не может похвастаться новыми открытиями.

      Но третий день конференции всегда мой.

      Я прихожу со своей скрипкой, своими музыкальными идеями, мыс- лями, парадоксами.

      Мы говорим об искусстве, открываем для себя тайны гениального творчества.

      Мы обсуждаем «эффект Моцарта», говорим об «эффекте Бетховена», слушаем музыку.

      Мы рассуждаем о творческих лабораториях гениев, о движущих силах гениального созидания в искусстве вообще, и в музыке в частности.

      Мы даже совместно сочиняем мелодии, учимся медитировать, обращаясь к музыке раннего и позднего Средневековья, раскрываем глубинные принципы симфонизма.

      Следующий за нашим музыкальным днем четвертый день – соглас- но тысячам описаний, собранных мной на сотнях конференций, – день самый результативный.

      Открывается второе дыхание, «мозговой центр» работает на полных оборотах, физическое и душевное состояние и настроение участников на высоте.

      По очень строгой многобалльной системе «мой день» получает самый высший балл, значительно выше, чем даже выступления крупного экономиста или политолога.

      И я хорошо знаю, почему это так. Потому что,

      во-первых, вся подлинная музыка, о которой мы говорим и которую мы слушаем, – крупнейший источник энергии, питающей мозг, а во-вторых, количество научных открытий в Музыке последних тысячелетий не меньшее, чем в Науке.

      Возьмем, к примеру, одно из величайших научных открытий в музыке последних трехсот лет.

      Это – СОНАТНАЯ ФОРМА.

      Сонатная форма – музыкальная форма, в которой написаны несколько десятков тысяч музыкальных произведений, в том числе:

      все первые части всех симфоний Гайдна (их больше ста),

      все первые части всех симфоний Моцарта (их больше сорока),

      все первые части всех симфоний Бетховена, Шуберта, Брамса,

      все первые части всех сонат, квартетов, трио, написанных гениями за многие годы.

      И что самое удивительное – величайшие творцы музыки XX века от Шостаковича и Прокофьева до Хиндемита, Стравинского и Шнитке, несмотря на все свои новаторства в музыкальном языке, сохранили, тем не менее, сонатную форму, которая и сегодня не исчерпала себя. Но почему же не исчерпала? Что в этой форме столь важного, вневременного, что она не устарела, пройдя через столько поколений создателей и слушателей?

      Должен признаться, что в течение многих лет в своих попытках как можно глубже ввести моих слушателей в тайны музыкального восприятия я искал ответ на вопрос: как донести до них или, лучше сказать, привести слушателей к восприятию главной музыкальной формы, в которой создана величайшая европейская музыка последних трехсот лет, – той самой сонатной формы?

      Вообще-то сонатная форма в музыке – сродни форме романа или повести в литературе. В романе это Экспозиция,