Корректировка. Вадим Ледов

и браслет с износостойким покрытием.

      – Фирма́! – с достоинством подтвердил Генка.

      Яша небрежно протянул холеную ладонь, и я аккуратно вложил в нее часы.

      Он несколько минут крутил их так и этак, разглядывая со всех сторон, потом поделился сомнениями:

      – Ворованные, небось, бочата…

      – Да ты что?.. – взвился Генка.

      А я не стал обижаться, понимая, что это маркетинговый ход – клиент заинтересовался и начал сбивать цену.

      – Дядя, моряк дальнего плаванья, по заказу привез, – сообщил я только что выдуманную версию. – Брал за триста, отдаю за двести.

      Яша лениво покрутил браслет на пальце.

      – Двести… – саркастически хмыкнул. – Стольник могу дать… чо бебики вылупил? Красная цена в базарный день!

      – Не-е, – Генка замотал кудлатой головой, – За такой механизм, стольник? Это грабеж, пошли Фелька отсюда. Завтра тете Лене сдадим за нормальные деньги. Давай сюда котлы.

      – Не кипешуй, – отмахнулся от него Яша. – Ладно, сто пятьдесят, и это, пацаны, последнее предложение, больше вам в Обноре никто за них не даст.

      Я с трудом скрыл радость и солидно кивнул головой.

      – Согласен. А это… Яша… можно, мы у вас тут посидим?

      Халдейский вождь глянул на вывеску, предупреждающую об отсутствии мест, потом с сомнением на нас. И снисходительно хмыкнув, сказал:

      – Тогда сто сорок.

      Генка опять начал выпучивать глаза, но я остановил друга.

      – Ладно, согласен. Пошли.

      Мы следовали за Яшей через вестибюль, а Генка возмущенно шипел мне в ухо:

      – Хрена ли ты согласился? Этот козел за три сотни их загонит, я тебе отвечаю! И чо в этом шалмане переплачивать, давай лучше пойдем в гастроном и в два раза дешевле все купим…

      Я молча усмехался, не объяснять же другу, что проданный набор китайских шестеренок я взял за три тысячи, что по здешнему курсу будет меньше десяти рублей.

      Насколько я помню, «Лесная сказка» считалась самым шикарным кабаком в Обнорске. Был он небольшим, и попасть сюда особенно в выходные, обычному человеку удавалось не часто – вечно «закрыт на спецобслуживание» да «мест нет». Вот и сейчас на всех столиках таблички «стол заказан», а народу от силы треть зала.

      Яша указал нам на столик в самом дальнем углу и величественно удалился. На столике, покрытом кремовой скатертью, стояли солонка с крупной солью, да стакан с салфетками, нарезанными так экономно, словно здесь столовались лилипуты.

      Я огляделся. Ничего так, миленько. Уютненько. Напротив нас была зеркальная стена, визуально расширяющая небольшой зал ресторана. Остальные стены были облицованы темным деревом, с блестками золотистой смолы. С красочными панно в центральной части, на которых доморощенные умельцы как могли, изобразили копии всесоюзно-известных художественных произведений. На одной стене была намазана картина «Утро в сосновом лесу» где резвящиеся медведи напоминали бесхвостых котов-переростков. С другой придурковато таращились Васнецовские богатыри, а похожий на прапорщика Илья Муромец