Стоик. Теодор Драйзер

публичных скандалов, и я не допущу, чтобы кто-нибудь интригами вовлек ее в какой-либо скандал.

      – Я вас понимаю, – сказал Толлифер, к этому моменту уже начавший чувствовать черту, которую нужно будет четко прочертить и тщательно блюсти, если он хочет получить какие-то выгоды из этого предложения.

      – Думаю, что пока еще не понимаете, – возразил Каупервуд с холодной ноткой в голосе, – но я буду выражаться как можно яснее, чтобы у вас не осталось ни малейших сомнений. Миссис Каупервуд была в юности красавицей, одной из самых красивых женщин, каких я видел. Она все еще очень привлекательна, хотя уже и не так юна. И она могла бы стать гораздо более привлекательной, если бы не ее подавленность и склонность к меланхолии. Причиной тому наш разрыв – и я признаю в этом мою ответственность и не предъявляю ей никаких обвинений. Я надеюсь, вы в полной мере осознаете это…

      – Да, – заинтересованно и уважительно сказал Толлифер.

      – Миссис Каупервуд позволяла себе вести образ жизни – физически и социально, – который, возможно, и имел оправдание у нее в голове, но ни малейшего в реальности. Иными словами, она еще весьма молода и имеет достаточно оснований для того, чтобы жить дальше, что бы она про себя ни думала.

      – Я вполне могу понять ее чувства, – еще раз вставил Толлифер с неким философическим вызовом, который понравился Каупервуду. В нем слышалось сочувствие и понимание.

      – Вполне возможно, – сухо и довольно нарочито сказал Каупервуд. – Задача, которую я вам предлагаю и для реализации которой вам будут предоставлены адекватные средства, состоит в том, чтобы каким-то образом – предположительно без моего ведома и категорически без ее ведома об этом нашем разговоре – сделать ее жизнь более интересной и красочной, чем сейчас. Она слишком много времени проводит наедине с самой собой. Мало видит людей, а если и видит, то не тех, кого следовало бы. Я пригласил вас сюда, чтобы узнать, сможете ли вы – при условии, конечно, что у вас будут для этого необходимые средства и никаких ограничений не будет наложено на способ реализации ваших задумок – найти возможность расширить ее интересы, окружить ее людьми, более соответствующими ее кругу и менталитету. Я могу сказать, что лично я не ищу никаких контактов с обществом ни для нее, ни для себя. Но существуют промежуточные круги, контакты с которыми, как я думаю, пойдут ей на пользу, а также в некотором роде и мне. Если вы понимаете, что я имею в виду, может быть, выскажете какие-нибудь предложения?

      Выслушав это, Толлифер принялся рассказывать с максимальными подробностями о возможностях жизни для Эйлин в рамках, предложенных Каупервудом. Каупервуд слушал и, казалось, оставался доволен тем, как Толлифер понял ситуацию.

      – Это еще не все, мистер Толлифер, – продолжил он. – Я хочу, чтобы вы понимали, что ваша деятельность в маклерской фирме, которую я выберу для вас, будет направляться лично мной. Надеюсь, мы поняли друг друга.

      С этими словами он поднялся, давая понять, что разговор закончился.

      – Да, мистер Каупервуд, –