Цветочное алиби. На шпильках по джунглям. Дарья Калинина

один. А как бы хотелось спросить, не находил ли Толя грязного белья со следами любовных развлечений, пары бокалов – один со следами губной помады, другой с четким отпечатком большого мужского пальца или, чего уж там, просто использованные презервативы.

      Но Мариша подозревала, что Рина была не только эффектна, ловка и умна, но еще очень и очень предусмотрительна. Так что улик эта штучка мужу не оставляла. Вот разве что он ее выследил и…

      И дальше мысли Мариши приняли такое направление, что она стала поглядывать на мужа все с большим и большим подозрением.

      – А что сказал вам следователь? – спросила она наконец у него. – Кого он подозревает? Не вас случайно?

      – Меня? – вполне искренне удивился Серов. – С какой стати меня? Я обожал Рину!

      – Ну, знаете… Когда убивают мужчину, всегда в первую очередь подозревают женщину. А когда убивают женщину, то всегда в первую очередь подозревают…

      – Я понял, понял! – перебил Маришу вдовец. – Но я сразу же сказал следователю, что у меня алиби.

      – Вот так сразу взяли и сказали?

      – Не сразу. Он спросил, что я делал вчера вечером в промежутке между семью часами вечера и девятью. И я сказал, что покупал в магазине подарок для своей жены.

      – Подарок?

      – Ну да. Китайскую вазу.

      – Для своей жены? Вазу?

      – А что тут такого? Рина в последнее время увлеклась керамикой. И я подумал, что красивая китайская ваза будет ей хорошим подарком. Вот она – эта ваза!

      И Толя махнул рукой в сторону действительно очень красивой вазы, расписанной цветами в китайском стиле. Сама ваза была покрыта черным лаком. И присмотревшись, Мариша увидела, что по фарфору идет сначала первый слой росписи, потом наложен полупрозрачный тон, потом идет толстый слой лака или даже несколько слоев. Затем уж резьба по лаку, снова роспись, и лишь в конце все это великолепие покрывал последний слой лака.

      Работа сложная и тонкая. И ваза была явно из очень дорогих.

      – Очень красивая ваза, – похвалила Мариша. – И дорого стоит?

      – Рина терпеть не могла дешевых вещей. Эта ваза стоит столько же, как новая отечественная машина.

      – Ничего себе!

      – Я был готов ради жены на все!

      – И вы выбирали вазу целых два часа?

      – Может быть, и дольше. Думаю, что продавщицы достаточно хорошо меня запомнили. Я заходил в их магазин уже не первый раз. Присматривался, прикидывал. И наконец вчера решился и сделал покупку.

      – Значит, пока вы покупали вазу, вашу жену убивали?

      – Получается, что так.

      Геннадий, который молчал до сих пор, неожиданно воскликнул:

      – Постой, выходит, Рину убили между семью и девятью часами вечера?

      – Следователя интересовал именно этот промежуток.

      – Но это невозможно!

      – Почему?

      – Потому что в семь вечера Рина была еще в ресторане.

      – Верно! – пискнула Аю, молчащая до сих пор. – Я ее там видела в половине восьмого.

      – И в восемь вечера Рина тоже была в ресторане, –