Третья степень близости. Миланский тур на двоих. Дарья Калинина

подруги начинали ему верить. Но все же они решили придержать этого Витьку в качестве подозреваемого. Про запас. Как говорится, запас карман не тянет. Глядишь, и этот никчемный забулдыга им на что-нибудь да и сгодится.

      Поэтому девушки подробно выяснили у сторожа, где находится дом, в котором нынче проживает Витька. И направились к нему.

      С первого же взгляда дом поразил их своей запущенностью. Большой когда-то сад и огород совершенно заросли бурьяном, крапивой и лопухом. Добротная калитка кособоко висела на одной петле, словно кто-то случайно повредил ее, да так и не удосужился починить. Забор явно нуждался в покраске. Да и сам дом давно облупился и полинял. Сразу было видно, что живут тут люди неряшливые, которым до хозяйства своего никакого дела и нету.

      – Пойдем? – сказала Кира.

      – Почему бы и нет? Пошли, – кивнула Леся.

      – А вдруг там собака?

      Леся замерла, но только на мгновение.

      – Если бы там была собака, она давно бы уже залаяла.

      – Верно. Если и была тут псина, то уже давно небось сдохла от голода или убежала к хозяевам побогаче.

      Во дворе никакой собаки не оказалось. Из живности имелся лишь огромный рыжий кот, который лежал на солнышке и караулил воробьев, принимавших пылевые ванны на дорожке. Кот был под стать дому. Тощий, со свалявшейся в колтуны шерстью и злыми желтыми глазами. Он проводил подруг недобрым взглядом, но с места даже не тронулся. То ли сил у него не было. То ли он ленился.

      Подруги поднялись на скрипучее крыльцо и постучали в дверь. Никакого эффекта. Они постучали еще раз, и с тем же результатом.

      – Никого нет?

      – Там они. Просто спят!

      Кира толкнула дверь. Но она оказалась заперта изнутри.

      – Осторожные какие! – разозлилась девушка. – Не иначе воров опасаются.

      И она заколотила руками и ногами по двери. Минут через пятнадцать в глубине дома кто-то хрипло заматерился, а потом в щели потянуло вонючим табачным дымом и дверь распахнулась.

      – Кто тут ломится? – обдав подруг густым облаком махорки, спросил у них возникший на пороге мужик.

      Лица его подруги разглядеть не могли: его скрывали серые облака махорочного дыма. На девушек напал жуткий кашель.

      – Больные, что ль? – услышали они брезгливый голос. – Коль больные, убирайтесь! У меня тут не богадельня. Мне чужая зараза не нужна. Своей хватает!

      И он громко хмыкнул. Ответ не заставил себя ждать.

      – Это ты кого там заразой величаешь?! – раздался визгливый бабий голос. – Ты у меня, сучий выкормыш, сейчас узнаешь, как жену оскорблять! Да я тебя… Да я тебе…

      Больше всего этот голосок напоминал звук циркулярной пилы. И у подруг возникло стойкое желание заткнуть себе уши.

      – Заткнись, дура, – равнодушно проронил мужик, из чего девушки сделали вывод, что такой обмен любезностями у парочки в ходу уже давно, оба к нему привыкли и не находят в нем ничего обидного или страшного. – Гости у нас! На стол накрывай.

      – Гости? – изумился женский голос, и на пороге дома возникла тощая и какая-то противная тетка лет сорока.

      Голова