Кудесник. Андрей Земляной

пилотов заинтересовался руководитель института, доктор технических наук, дважды лауреат Сталинской премии Виктор Васильевич Уткин. Наведя справки о необычном студенте, запросто пригнавшем шесть бензовозов, он выяснил только то, что отец у него работал ведущим конструктором в КБ Павла Сухого, и что у парня Золотая Звезда за спасение пассажирского лайнера от угонщиков. С одной стороны, сведений достаточно для вполне конкретной характеристики человека, а с другой – совсем недостаточно, потому что даже у опытных снабженцев ЛИИ не получалось достать топливо сверх плана поставок.

      Решив познакомится лично, Уткин зашёл сначала на участок тренажёров, но там сказали, что о на сегодня план выполнен, и студенты разошлись, а если нужен Николаев, так он, как всегда, на аэродроме.

      Покачав головой, Виктор Васильевич сел в машину и, доехав до КДП, поднялся в башню.

      – Кто в воздухе?

      – Васильев на двадцать четвёртом и учебная спарка двадцать первая, – доложил руководитель полётов. – Пилоты Агафонов, Николаев.

      – Хм, – Виктор Васильевич задумчиво посмотрел в небо. – А какой у них план?

      – Взлёт, полёт в зону, отработка иммельмана, боевого разворота, верхней и нижней петли.

      – Ого! – директор института удивлённо поднял брови. – А кто подписывал учебный лист?

      – Так Арсений Дмитриевич[17] и подписал, – руководитель полётов удивлённо привстал. – А что?

      – Нет, нет, всё в порядке. Работайте.

      Вернувшись в центральный корпус, он зашёл в кабинет к заместителю.

      – Арсений, а что ты там включил студенту в программу полётов? Ты его, часом, не угробишь?

      – А, Николаев, – Миронов улыбнулся. – Хороший парень. Нет, у него медкомиссия пройдена в полном объёме, хоть в космос запускай. А насчёт полётов, – так у нас же новый движок на обкатке. Вот мы его в спарку и воткнули. И мигарь не просто так воздух утюжит, а со смыслом. Заодно и парня обкатают. А парень хороший. Пилотирование чёткое, уверенное, машину держит, словно опытный пилот. На следующей неделе планирую выпустить его в самостоятельный полёт.

      – Смотри, а то угробим Героя Советского Союза…

      – А что, теперь его в вату заворачивать? – Арсений Дмитриевич пожал плечами. – Да, парень непростой, знаешь, ведь у него при себе оружие. Когда переодевается в комбез, кобуру снимает и аккуратно в шкафчик складывает.

      – Ещё это…

      – И что? – Миронов явно не видел никакой проблемы. – У нас практически все пилоты – орденоносцы, а ещё десяток – Герои Советского Союза. Вот затащим парня к себе в аспирантуру, и будет у нас готовый испытатель или инженер с лётным опытом, что, ты знаешь, весьма кстати. И, между прочим, у Николаева одни пятёрки по всем предметам, а в МАИ это непросто. Ну да, – слегка нарушен регламент, но по допускам у него всё чисто. Пилотажная книжка есть. Тренажёры сдал. Медкомиссия есть. Так что всё прекрасно.

      – А как тебе он сам?

      – Во! – Арсений Дмитриевич показал большой палец. – И вот ничуть не удивляюсь

17

Миронов Арсений Дмитриевич, заместитель руководителя ЛИИ.