Синдром отката. Нил Стивенсон

вырасти до огромных размеров. То, что получается…

      Он умолк. Доктор Ратледж отвела взгляд и вздохнула: должно быть, поняла, что Руфус ходит кругами вокруг своей цели, но никак не может заговорить об этом напрямую.

      – Вы говорите о животном, убившем вашу дочь, – сказала она негромко и сочувственно, но твердо.

      Понятное дело. Нашла его в «Гугле», как и он ее. А эта история была во всех новостях.

      Она подождала, пока он кивнет, и продолжила:

      – То, что такой гибрид достигнет необычно больших размеров, вполне вероятно. Собственно, этого следует ожидать. Но должна вас предостеречь: чем больше животное, тем больше ему требуется пищи.

      И снова Руфус на мгновение завис, удивленный тем, что она об этом «предостерегает». Слово «предостережение» чаще всего встречалось ему в инструкциях – там, где объясняется, чего не надо делать, чтобы оружие не взорвалось у тебя в руках. А доктор Ратледж предупреждает, о чем не надо думать, чтобы не пойти неверным путем. Что ж, для ученого вполне естественно.

      – Допустим, этот ваш Моби Свин весит двести килограммов. В такое могу поверить, – продолжала она. – Триста? Вот тут позволю себе выразить недоверие. На мой взгляд, вы доверяетесь своим фантазиям. Как капитан Ахав. Огромные размеры, которые вы приписываете этому животному, отражают роль, которую оно играет в вашей психике. Это не научный факт. Вас тошнит?

      – Прошу прощения, мэм?

      – Вы высунули язык. Как будто вас сейчас вырвет.

      – Не обращайте внимания. Это просто… просто психика. Со мной все нормально.

      – Я готова вам помочь, – сказала она. – Если вы решили посвятить жизнь тому, чтобы выследить одного кабана из нескольких миллионов, – почему бы и нет? Он людоед. Избавиться от него – значит оказать услугу обществу. Но если у меня здесь есть какая-то роль – она в том, чтобы удержать вас на почве реальных фактов. Итак, факт номер один: скорее всего, он весит не больше двухсот килограммов. Точно не триста. Следовательно, пока вы ищете кабана-великана, о каких любят рассказывать завсегдатаи баров, – гоняетесь за призраком. И никогда его не найдете.

      Слова ученой болезненно укололи – в них была правда. Но к боли Руфус привык. Так что просто кивнул. В самом деле, звучало логично. И даже кое-что объясняло.

      – Факт номер два: по вашим собственным прикидкам, сейчас этому зверю три года. Еще три – и он сдохнет от старости. – Доктор Ратледж нахмурилась. – Вы мне не верите?

      – Да нет, мэм, верю, конечно. – Этот вопрос Руфус слышал нередко, чаще всего не понимал, чем он вызван, – и пришел к выводу, что его лицо в обычном спокойном состоянии выражает скепсис и недоверие. Быть может, это как-то связано с глубокими горизонтальными морщинами на лбу. – Я просто так выгляжу, когда думаю.

      – На самом деле, – продолжила она, успокаивающим жестом подняв ладони вверх, – то, что свиньи живут недолго, – хорошая новость. Это не даст вам полностью превратиться в Ахава.

      – Вы его уже упоминали, но…

      – Капитан