Приворот от ворот. Поваренная книга вуду. Дарья Калинина

в кровати почти сутки! Опоздала на аукцион! Вожделенный «Дворик» уплыл навсегда! От ужасного разочарования Санька присела на кровать и горько разрыдалась. Впрочем, сдерживая себя, – не хватало, чтобы тетя Варя еще начала задавать вопросы.

      Поплакав минут десять, Санька решила, что продолжать и дальше просто глупо. Во-первых, ничего не поправить, только глаза покраснеют и рожа опухнет. Во-вторых, после этого аукциона будут и другие. И вовсе не так уж ей и нужен «Дворик». Запросто может купить какую-нибудь монетку и покрасивей, и подешевле в любимой лавочке на Пушкинской улице.

      Утешившись таким образом, Санька полезла за носовым платком. Ее сумка стояла на столике возле зеркала. Как ни странно, все было на месте: документы на машину, кредитка, портмоне, косметичка. Тетка и племянник оказались очень щепетильными. Они не только ничего не тронули, но, похоже, вовсе не шуровали в ее вещах.

      Это, с одной стороны, заставило Саньку лучше отнестись к ним. А с другой… Уж она бы ни за что не спутала невесту своего брата с какой-то другой девушкой!

      Вздохнув, Санька отобрала несколько красивых вещичек из гардероба сбежавшей Марины. Одевшись, она принялась наводить марафет.

      К столу Санька спустилась минут через десять. Шишку удалось замаскировать длинной белой челкой. Волосы Санька стригла не очень коротко. Ей нравилось, когда они развеваются возле лица, падают на глаза и даже иногда лезут в рот, нос и уши.

      Хотя эта прическа не одобрялась руководством школы, в которой работала Санька, в остальном молодая учительница устраивала всех, и прическу терпели. Санька была неконфликтна, уравновешенна и вполне компетентна. Дети ее любили и в то же время слушались. Поэтому Саньке разрешали носить ту прическу, которую ей хотелось.

      Вещи Марины оказались Саньке впору. К тому же были подобраны, словно для нее самой. Так что Санька даже подумала, что надо бы побольше узнать об этой Марине, раз уж она живет в ее доме, пользуется ее вещами и машиной и даже временно исполняет роль ее самой.

      Еда уже ждала Саньку. Тетя Варя расстаралась на славу. Стол был буквально уставлен салатиками и нарезочками. Кроме того, тут стоял поднос, на котором лежал крепенький холодец из свиных ушек и две тарелки с домашними пирожками, такими золотистыми, мягкими и ароматными, что у Саньки при одном только взгляде потекли слюнки.

      – Кушай, деточка, кушай, родная. Поправляйся!

      Тетя Варя явно относилась к числу тех людей, которые считают, что если у человека хороший аппетит, то все беды и несчастья обойдут его стороной. А Саньку не нужно было долго уговаривать. Она просто зверски проголодалась. Еще бы, маковой росинки не было уже почти двое суток! Так что теперь она ела, ела и ела, к вящей радости тети Вари и явному недоумению Лешки.

      – А Игорь говорил, что ты привереда, – пробормотал он наконец. – Ничего, кроме икры, шоколада и фруктов, в рот не берешь!

      Санька кинула в его сторону озорной взгляд и что-то промычала. Говорить она не могла: рот занят пирожками с капустой. Они у тети Вари получились обалденно вкусными. Санька заглатывала уже четвертый