Правила вождения за нос. Сумасшедший домик в деревне. Галина Куликова

на лестничную площадку.

      На лестничной площадке стоял Настин сосед, штангист Вася Бурятников в спортивных штанах и клетчатых тапочках. Он сосредоточенно просматривал корреспонденцию, которую только что извлек из почтового ящика. Когда Захар влетел в него, словно кот в штакетник, тот взял его за воротник, приподнял и встряхнул.

      – Ты чего, дядя? – басом спросил Вася и переступил тапочками.

      – Уйди с дороги, идиот! – крикнул злой Захар, извиваясь, как змея, и брызжа в Васю ядовитой слюной. – И лапы свою вонючие убери!

      – Ну ты, дядя, ва-аще! – засопел Вася. Подтащил Захара к лестнице и пустил вниз по ступенькам.

      – Мой веселый звонкий мяч, – пробормотал Стас ему вслед, – ты куда помчался вскачь?

      Захар громыхнул о мусоропровод, выкрикнул неприличное слово и продолжил спуск за счет приданного ему ускорения.

      Настя дернулась было следом, но Фокин удержал ее, добродушно пробормотав:

      – Да ладно тебе! Пусть перебесится.

      – Вон что вы устроили! – обреченно сказала она, закрывая дверь и возвращаясь на кухню. – Человек торт принес!

      – Очень вкусный, – похвалил Стас. – Жаль, что он сам не попробовал.

      Фокин сложил руки на груди:

      – Значит, вы – частный детектив?

      – Точно. У нас тут кое-что всплыло… по вашей линии.

      – По моей? – вскинул тот короткие бровки, отчего стало ясно, что ничего противоправного за ним нет, а если и есть какая мелочь, то ее надежно скрыл бухгалтер.

      – У вас происхождение… особенное, – добавил Стас.

      Фокин мгновенно насторожился и обиженно спросил:

      – Я что, какой-нибудь… опытный образец? Лабораторный? Как овечка Долли?

      – Степ, да ты что? – захохотала Настя. – С ума сошел?

      – Ну вы же меня пугаете!

      – Просто речь идет о деле, которое тянется еще с незапамятных времен. Оказалось, что ваши и Настины предки связаны тесным образом.

      – Мы родственники? – оживился Фокин и даже хлопнул себя по коленкам.

      – Не родственники, – остудил его Стас, – но могли бы ими стать. Ваш прадед в пятнадцатом году собирался жениться на прабабке Анастасии.

      – Прабабка – это кто? Это возлюбленная ротмистра Шестакова, что ли? – догадался Фокин и возликовал: – Ну, это прямо как в кино! «Зита и Гита» прямо! Что ж ты мне раньше не рассказала, Настя?

      – Степ, откуда я знала, что ты – потомок Шестакова? С чего бы я тебе стала рассказывать про свою прабабку? Вот Светка в курсе была.

      – Уй! – воскликнул Фокин. – Не напоминай ты мне про нее!

      – Вот что интересно, – задумчиво сказал Стас. – Светлана от Насти знала историю о фамильном проклятии. От вас она могла знать о ротмистре Шестакове. Сопоставила факты, но никому ничего не сказала. Почему?

      – Никогда в жизни я не говорил ей о ротмистре Шестакове, – немедленно возразил Фокин.

      – Может быть, ваш папа говорил?

      – Никогда в жизни. Они со Светой друг друга недолюбливали, мягко говоря. А отец у меня к своим корням относится